Серебряный. Владислав Денисович Пазухин

человека звали Николас. Он был одним из приезжих крестьян. Каждый кто знал Николаса мог сказать про него что он нахален и весьма вспыльчив, к тому же известный задира и пьяница, и что с ним лучше не связываться. А сейчас с ним и подавно никто не хотел связываться.

      Даже слепому было видно, что бедняга очень болен. Его заносило в стороны, с него рекой тёк какой-то тёмный пот, дышал он очень тяжело, а перед глазами всё плыло.

      Перед КАКИМИ глазами!

      Зрачки глаз вытянулись и были уже не карими как неделю назад, а приобрели какой-то бледно-голубоватый цвет. На первый взгляд могло показаться, что это глаза не человека а зверя.

      Николас брёл сам не понимая куда именно он движется. Мысли его были как будто покрыты пеленой, он не замечал никого и ничего. Наконец он остановился перед городским колодцем. Его мучала сильная жажда. Он, хотя это удалось с большим трудом, бросил ведро в колодец, вытащил его и принялся пить. К его удивлению, он выпил не меньше половины ведра. Затем он умыл лицо, надеясь освежиться. Но куда там. Ужасное самочувствие никуда не исчезло. А посмотрев на своё отражение Николас не увидел себя. Он увидел отвратительное существо, похожее больше на дикого и голодного волка.

      И тут ЭТО случилось.

      Николас внезапно почувствовал, что его разум словно укололи иглой. Он выронил ведро, обхватил голову руками и опустился на колени. Боль была просто невыносимой. При этом она была не резкой, а какой-то тягучей и обволакивающей всё его сознание. Николас дико закричал, но что это? Из его горла вырвался не человеческий крик, а что-то похожее на вой! Люди шарахнулись в стороны.

      Затем, на смену боли, пришла ярость, а вместе с ней и небывалый прилив сил. Николас увидел, что ногти на его руках превратились в когти. Тоже самое произошло и с пальцами на ногах. Он ощутил желание драться, ломать…убивать. Зверь, проснувшийся внутри него, требовал, чтобы Николас подчинялся ему. И этому требованию нельзя было противится. А зрачки Николаса всё меньше и меньше походили на человеческие…

      Какой-то гончар как раз закончил раскладывать по прилавку свой товар. Глиняная посуда, побрякушки и безделушки. Во всё это было вложено много сил и труда, и торговец надеялся выручить за это хорошую прибыль.

      Вдруг, недалеко от него раздался очень странный звук похожий на вой. Гончар, поглощённый мыслями о том, как он распорядиться нажитым добром не обратил на него внимания. Опомнился он лишь тогда, когда какое-то размытое пятно пронеслось мимо, сбив с ног его самого и перевернув прилавок. Все горшки и кувшины попадали на землю и превратились в груду черепков.

      А обезумевший Николас, не разбирая дороги, мчался дальше. В его внезапно сделавшихся бледно-голубыми с вытянутым зрачком глазах не было ничего кроме первобытной дикости и жажды громить всё подряд. Он задевал людей, сбивал их с ног, переворачивал прилавки и чуть было не задавил маленького мальчика. К счастью, того вовремя схватила мать.

      – ЭЙ, ЭЙ! – Завопил один из стражников, бросаясь навстречу обезумевшему. –