Чернолунье. Дарья Шварц

лице, на левой щеке появилась ямочка. Лилит выглядела как шкодливый волчонок, растрёпанный и ухмыляющийся. Вот только глаза её не смеялись.

      Дай сразу это заметил. Его глаза тоже не смеялись и это часто подмечали друзья. Точно грусть оставила свой нестираемый отпечаток в его сердце.

      Трагедия…

      Она задела многих жителей Замка, отразилась на судьбе каждого. Но больше всех от неё пострадал маленький сероволосый слуга, чья жизнь после того дня перевернулась с ног на голову. Маленький мальчик, не сумевший защитить то, что было ему дороже всего.

      Улыбка давалась Лилит с трудом, она поморщилась, но продолжила ухмыляться, хоть уже и менее самодовольно.

      Дай вздохнул, и тоже улыбнулся, правда, слабо, снисходительно.

      – Надо же! – удивилась Лилит. – Ты умеешь не только ворчать!

      Дай насупился и, бесцеремонно схватив её за шкирку, поставил на ноги.

      Лилит зашатало, но она быстро вернула равновесие. Скорчив недовольную мину воровка заковыляла к выходу, но вдруг обернулась.

      – Мы забыли про кинжал убийцы! – воскликнула Лилит и быстрым шагом направилась к оружию.

      Дай оторопел, а когда опомнился – было поздно. Девчонка уже коснулась рукояти.

      – Стой! —Дай ринулся к ней.

      Раздался щелчок, словно кто-то крутанул заводной ключик музыкальной шкатулки.

      Лилит ошалело глядела на кинжал в своей ладони. Гладкое острое лезвие со странным фиолетовым отливом, рукоятка, похожая на большую пупырчатую гусеницу. Обычное оружие уникальной формы. Вот только оно бешено раскалялось в ладони.

      А дальше случилось неожиданное.

      Где-то глубоко внутри Лилит догадывалась, что в здравом уме убийца не оставит своё оружие – главную улику! – на месте преступления. А тот мужчина не выглядел умалишённым, наоборот, производил впечатление опытного «внезаконника».

      Последующие события запечатлелись в её памяти яркими смазанными фотографиями:

      Вот Дай подскочил к ней и выбил кинжал из рук. Вот клинок летит, вращаясь волчком и врезается в стену. Дай в охапку хватает Лилит и прыгает к выходу.

      Ослепительная вспышка.

      Оглушительный хлопок и взрыв. Окна разлетелись на осколки.

      Церковь вспыхнула, как спичка. Клубы чёрного дыма повалили наружу, застилая взор. Перед глазами Лилит стояли алые языки пламени. Их откинуло взрывной волной, и она больно приземлилась на спину. В ушах звенело. Сверху её придавила туша Дая.

      Он закашлялся. Лилит распахнутыми от ужаса глазами смотрела в его лицо, искаженное болью. Она с силой спихнула его.

      Уши заложило, и она сама не слышала что кричала:

      – Дураааак! Придурок! Идиот! – сыпала Лилит, стуча кулаками по его груди. – Зачем?! Зачеееем?!

      Дай шумно дышал, глаза не видели, в ушах стоял писк.

      Девчонка обернулась.

      Церковь быстро пожирал огонь. Трещали деревянные стены. Всё охватило обжигающее пламя: тела наемников, своды под потолком, подсвечники. Вот так заметают следы профессионалы.

      Лилит