Без лишних слов. Иван Владимирович Малейкин

были красные как раки, а из глаз текли слезы! Возвращаться назад нам было нельзя, поэтому мы решили перекусить в нашей любимой кулинарии, которая была неподалеку, да и к тому же на часах уже доходило время обеда. Продавщица обрадовалась, когда увидела нас. Мы давненько не заходили к ней, так как я в последнее время брал еду из дома, да и Сашка тоже. Цены здесь были недешевые, но выпечка непременно того стоила. Я взял себе курник и ватрушку с чаем, а Сашка два пирожка с картошкой, слоеный язык и тоже чай. Мы присели рядом с кулинарией на крыльцо и начали обедать. Не прошло и десяти минут, как вдруг глаза Сашки загорелись, а сам он весь засиял, вскочил с места и побежал со всех ног к дороге, я за ним. По другой стороне шоссе ехала машина «Infiniti – QX80», точно такая же, как у Вики, но позже мы увидели, что на заднем стекле не было наклейки с ее именем. Когда Сашка вновь посмотрел на меня, то его глаза уже не горели, как всего лишь минуту назад. Мы развернулись и направились в сторону автомойки в полной тишине, да и что тут скажешь, все оказалось серьезнее, чем я думал.

      Мы совсем забыли про Горелого и про утренний инцидент. Мы – забыли, а он – нет! И когда мы только зашли внутрь он свистнул со второго этажа, сигнализируя о том, что нам стоит подняться к нему. Мы с Сашкой переглянулись и пошли по ступеням. Шли мы медленно, молча, наша походка напоминала походку заключенных, идущих на смертную казнь, кто знает, может быть, и нас ждала та же самая участь. Когда мы зашли в комнату, Горелый сидел за своим столом и смазывал маслом свой табельный пистолет, который остался у него на память о военной службе. Он постоянно его перебирал, что-то чистил, что-то продувал, но в этот раз это безобидное действие приобрело двойной смысл. На лице Михаила Викторовича не было никаких эмоций. Мы тихо встали у порога, боясь подойти ближе и опустили глаза в пол. Наконец-то молчание прервалось его низким баритоном.

      – Орлы, вы сегодня утром ко мне заходили? Да? – сухо и резко спросил он.

      Мы с Сашкой переглянулись – тишина. Горелый передернул затвор на пистолете. В голове пробежала мысль про Витьку.

      – А ведь мы его утром еще и жалели, так он, похоже, еще легко отделался, по сравнению с тем, что ожидает нас – шепнул я себе под нос.

      – Чего бормочите там? – грозно произнес Горелый – так были или нет?

      Сашка толкнул меня в плечо и кивнул.

      – Услышали странные звуки из вашей комнаты, а вас не было, вот мы и волноваться стали, зашли к вам… – начал я повествование, но мой язык заплетался, и речь была прерывистой и неразборчивой.

      Не успел я закончить, как на лице Михаила Викторовича появилась улыбка, он встал.

      – Вчера вечером, смотрел футбол Зенит – ЦСКА! Тридцать девятый тур! Игра на выезде! Пива вот немного пригубил и лег из-за игры поздно. Так армейцы еще и проиграли 2:0! Будь неладен этот Аршавин! – рассмеялся Горелый – так и батарейка ночью у часов села, как специально,