Восхождение Эль. Евгения Райнеш

вихрь промчался мимо двух почтенных грумов, неспешно следующих по туннелю Печального Эха и ведущих достойную беседу.

      – Ой, здравствуйте, дядя Торк! Простите…

      Звонкий голос повисел немного и растаял в матовом отблеске соляных стен. То ли ветер пронёсся, то ли тут только что пробежал ребёнок. Торк Моу, бригадир правого солевого прииска, осуждающе покачал головой.

      – Кто это? – спросил Генси Бернс, начальник гильдии серных грумов, прибывший с визитом к своему старому другу Хобану Фэнгу.

      – Младшая Фэнгов, Элина, – неодобрительно произнёс Торк. – Давненько вы у нас не гостили, многоуважаемый Генси.

      – Да, – кивнул Бернс, – дети успели вырасти. Моему старшему Эро пятнадцать лет недавно стукнуло, можете себе представить? Вы его бы тоже не узнали, Моу, так что мне простительно. Но… Кажется вы недолюбливаете эту девочку?

      Торк сначала вздохнул, а потом кивнул.

      – Младшая Фэнг очень странная. Не похожа она на грума.

      – Разве? – начальник серных не успел внимательно рассмотреть Эль, но ничего странного на первый взгляд не заметил.

      – Ну, посмотрите… Все наши дети рождаются с прозрачными серыми глазами, льняными ресницами и бровями на светло-серых, пепельных лицах. Это раз.

      – В серных шахтах дети рождаются с бронзовым оттенком кожи, – справедливо возразил Генси. – Мои так точно не пепельные.

      – Да, но младшая Фэнг – абсолютно белокожая. И волосы… Её волосы цвета спелого каштана с солнечной рыжиной. И глаза…

      Генси Бернс больше был поражён поэтическим описанием, которое внезапно выдал приземлённый бригадир, чем известием о неподобающем цвете волос младшей грумки своего старинного приятеля Хобана Фэнга.

      – А что у неё с глазами?

      – Они тоже каштанового цвета с рыжиной вокруг зрачка… Да ладно, с ними, с глазами. Хобан всем говорит, что у Эль с рождения какая-то странная кожная болезнь, и в доме начальника гильдии её оберегают от любого вида домашних работ. Хотя их даже высокопоставленная грумка её возраста должна выполнять в обязательном порядке. Она точно – человек. Как в старинном роде соляных грумов мог появиться человек? Но даже не это. Самое странное – руки.

      – Да? – Генси Бернс пребывал в некотором недоумении. Торк Моу, обычно невозмутимый и не склонный к сплетням, был просто вне себя от досады, с тех пор как мимо них промчался маленький вихрь под названием Элина Фэнг.

      – Её руки всегда скрыты перчатками. Всегда. Плотными, сшитыми из нечувствительной к соляной дроби шкуры вискаши, туго перетянутыми на запястьях. По слухам, Хобан Фэнг запрещает младшей дочери снимать перчатки даже на ночь, хотя, скорее всего, это просто домыслы. Но факт: он сам тщательно выбирает для забоя самого старого вискаши (чем старее кожа, тем прочнее), отправляет шкуру в верхний город к знакомому кожевнику. Тому самому, который только единственный и может, благодаря фамильному секрету обработки, довести кожу до пластичного