Брида. Пауло Коэльо

в воздухе странное напряжение, и на миг глаза ее наполнились слезами – а почему, она и сама не могла бы объяснить.

      – Во Тьме Времен, когда мы были еще разъединены, одна часть была предназначена хранить знание. Ею стал мужчина. Постепенно он постиг науку земледелия, законы природы, ход небесных светил. Знание было властью, позволявшей удерживать Мироздание на месте, а звездам – вращаться по своим орбитам. В этом – в сохранении знания и постижения – полагал мужчина свою славу. И это помогло роду человеческому выжить.

      А мы, женщины, предались делу гораздо более тонкому, деликатному, без которого, однако, всякое постижение лишилось бы малейшего смысла. Нам поручено было преображение. Мужчины оставляли почву бесплодной, мы засевали ее, и пустыня прорастала травами и деревьями.

      Почва нуждается в семени, а семя – в почве. Одно без другого существовать не может. То же происходит и с людьми. Когда постижение мужчины соединяется с преображением женщины, рождается великий магический союз, называющийся Мудростью.

      Обладать Мудростью – значит постигать и преображать.

      Брида почувствовала, что дуновение ветра усилилось, а от голоса Уикки она снова впадает в транс. Духи леса были живы и очень внимательны.

      – Ложись, – приказала Уикка.

      Брида откинулась на спину, вытянула ноги. В вышине блестело и переливалось бездонное синее небо без единого облачка.

      – Отправляйся на поиски своего Дара. Сегодня я не могу сопровождать тебя, но ты ступай и ничего не бойся. Чем больше ты узнаешь о себе, тем лучше постигнешь мир.

      И тем ближе окажешься к Иной Части себя.

* * *

      Подавшись вперед, Уикка смотрела на девушку. «Когда-то и я была точно такой же, – подумала она с нежностью. – И я отыскивала во всем сущем смысл, и я способна была смотреть на мир, как женщины древности, которые были одновременно и сильны, и доверчивы, и без труда правили своими сообществами».

      Однако в ту эпоху и Бог был женщиной. Уикка наклонилась над Бридой, расстегнула пряжку на поясе, потянула вниз язычок молнии на ее джинсах. Но мышцы девушки по-прежнему были напряжены.

      – Не беспокойся, – ласково проговорила Уикка.

      Она чуть приподняла ей свитер, обнажив живот. Потом извлекла из кармана своего одеяния хрустальный флакон и поставила его на пупок Бриды.

      – А теперь закрой глаза, – все так же мягко и ласково сказала она. – И представь себе цвет неба.

      Достала маленький аметист, положила его между закрытыми глазами девушки.

      – Отныне, с этой минуты будешь делать в точности то, что я буду говорить тебе. Ни о чем не беспокойся. Ты находишься в центре Вселенной. Вокруг себя ты видишь звезды и планеты – они горят ярче звезд. Почувствуй этот небесный пейзаж так, словно он окутывает тебя, вбирает в себя, а не висит перед глазами, как неподвижный занавес. Постарайся испытать наслаждение от того, что созерцаешь его. Ничто больше не должно заботить и тревожить тебя. Ты сосредоточена на своем удовольствии. Тебе неведомо чувство вины.

      Брида