Дорога в вечность. Иудей. Сергей Олегович Санин

у него было много, начиная от торговцев и заканчивая простолюдинами. Слухи распространялись очень быстро.

      – Я пришёл внести за него залог, – ответил он.

      – Я так и знал. С твоей манерой разбазаривать деньги на бедняков и мелких воров ничего другого я от тебя не ожидал, – с холодным смешком в голосе заявил Марк.

      – Деньги мои, не тебе их считать, – так же холодно парировал торговец. – На мой век их хватит, Боги благосклонны ко мне, заработаю ещё. Давай перейдём лучше к делу, как ты мне сказал в начале. Можно ли сейчас внести залог за Карифа?

      Марк нахмурился и стал бешено соображать. Дело касалось денег, а он их любил больше родной матери. Ради звонких монет он готов был пойти на многое.

      – Законом это не запрещено. Но мне нужно написать запрос в Сенат и около месяца ждать одобрения. После рассмотрения дела придёт ответ, насколько тяжки действия Карифа против иудейского народа, и может ли он выйти на свободу под залог. Чтобы его отпустили, нужно много денег. Не меньше тысячи динариев, и это в лучшем случае.

      Бахта понял к чему клонит Марк. В ответ он тихо произнёс:

      – А как на счёт двух тысяч динариев – и к чёрту разрешение?

      – Нет! – твёрдо заявил Марк. – У меня будут огромные неприятности. Эта гадина хотела заразить полгорода болячкой своего выродка. Это очень серьёзное дело, очень…

      – Три тысячи, и сегодня Кариф будет на свободе.

      Марк судорожно потирал пальцы. У него в голове боролись две мысли. Первая – нельзя нарушать закон, иначе его самого могут арестовать, вторая – огромные деньги, на которые он мог бы несколько месяцев купаться в елее и развлекаться с самыми красивыми блудницами города. Вторая мысль очень быстро начала побеждать первую.

      – Ладно, – прощептал он. – Давай деньги, я всё устрою.

      Марк встал из за стола, направляясь к двери и жестом руки приглашая Бахту следовать за ним. Они спустились по лестнице, которая вела на нижний этаж, к камерам. На входе в длинный коридор, где располагались одиночные , стоял страж. Не спеша, Марк подошёл к нему.

      – Ключи от девятой! – приказал он.

      Солдат молча отцепил от пояса связку с ключами, снял нужный с железного круга и подал .

      – За мной! – скомандовал старший.

      Они пощли по длинному коридору. Слева от них находились камеры с узниками. В подвале стояла кошмарная вонь, в ней, как показалось Бахте, смешалось всё: алкоголь, пот, запах грязных тел и сладковатый, еле уловимый, запах смерти. Из-за железных прутьев на них смотрели с любопытством и страхом. Был здесь старый пьяница, одетый в лохмотья, которые, судя по их по виду, стирали полвека назад, и вор, хитрыми глазами уставившийся на незваных гостей. Был и человек, который странным образом отличался от всех узников. Бахта приблизился к его решётке и нескрываемым любопытством осмотрел арестанта. Перед ним стоял мужчина на вид лет тридцати-тридцати пяти с необычайно голубыми, большими глазами. Высоко поднятые брови придавали лицу удивлённое выражение. Красивый, будто бы вылепленный нос с лёгкой горбинкой.