Гиблый Выходной. Алексей Владимирович Июнин

папочке лежит справка от врача-уролога?

      – Чего? – от неожиданного вопроса Альбер даже притормозила на лестнице, не дойдя до цехового пола несколько ступеней.

      – Ну ты ходила к урологу?

      – Когда?

      – В последнее время?

      – Для чего ты спрашиваешь?

      – Ну так ходила или нет?

      – Кость, ты опять начинаешь издалека, да? Говори, зачем тебе это надо знать.

      – Тебе что сложно ответить на простой, мать его, вопрос?

      – Нет не ходила! – резко ответила Альбер и, посчитав, что странное интервью окончено, преодолела оставшиеся ступеньки и тут же чуть не упала от того, что Соломонов крепко перехватил ей руку, не давая ступить ни шага.

      – И мочу на анализ ты не сдавала? – не унимался завпроизводством.

      – Представь себе – нет! Удовлетворен?

      – Значит ты не можешь утверждать, что у тебя есть какие-либо заболевания мочеполовой системы?

      – Кость, тебя это сейчас больше всего волнует? – зашипела на него Альбер, пытаясь безрезультатно вырваться из цепкого мужского захвата.

      – Не можешь?

      – Не могу! У меня нет никаких заболеваний! Теперь отпусти меня!

      – И цистита у тебя тоже нет?

      – Цистита? При чем тут сейчас цистит, Костя? Мы теряем время!

      – Ответь, мать твою, можешь ли ты утверждать о наличии у тебя такого заболевания как цистит?

      – Нет! У меня нет никакого цистита!

      – А тогда почему ты, мать твою, бежишь как угорелая! Куда ты бросилась?

      – Да потому что я хочу смыться от сюда поскорее! Какого лешего мы тут застряли, надо делать ноги! – Соломонов отпустил Альбер, та вырвала плечо и поправила складки на рукаве. – К тому же мне от нервов чудятся всякие голоса. Я просто хочу поскорее убраться из этого места, у меня предчувствие чего-то страшного. Понимаешь?

      – Предчувствие?

      – Да.

      – Насколько, мать твою, сильное предчувствие?

      – Не поняла вопроса, – Оксана Игоревна начинала ненавидеть своего компаньона.

      – Ну если считать по десятибалльной системе, где, ноль – это полная нирвана, а десять – это реальное присутствие Сатаны на расстоянии вытянутой руки, то во сколько баллов ты оценишь свое предчувствие?

      – Кость, ты нормальный человек? У нас в руках больше семи миллионов, нам надо сматываться от сюда пока какой-нибудь случайный свидетель нас не увидит! – Альбер бросилась к выходу из цеха, но Соломонов опять ухватил ее за плечо и повернул лицом к себе.

      – Я задаю вопросы и привык, мать твою, анализировать получаемые ответы.

      – Ладно, – нетерпеливо вздохнула Оксана Игоревна. – Допустим – пять!

      – Пять? Это мало, можешь расслабиться.

      – А сколько, по-твоему, нужно?

      – Шесть.

      – Шесть?

      – Шесть, – подтвердил Соломонов, немного подумав.

      – То-есть, если по десятибалльной шкале предчувствий, где ноль – это нирвана, а десять – это реальное присутствие