Пепельное солнце. Мэри Роуз Блэк

передние длинные пряди волос достают практически до кончика носа.

      – Э-э, ну да, знаю. А что? – мало найдётся людей, которые учат язык просто из собственного желания. Я была одной из них. Факультет в университете лишь упрочил мои знания, но преподавать я так и не решалась.

      – Отец хочет отправить меня учиться в Мин Дэ, что в Шанхае, – по тону голоса заметно, что особой радости по этому поводу он не испытывал, – и мне мама сказала, что вот, «мисс Сомербси учила китайский в университете…»

      Светлые глаза упираются в мои. Он закусывает губу, ждёт, прислонившись плечом к стене. От его взгляда мне почему-то становится неуютно. Быстро окидываю взором с виду разобщённый класс, рой муравьёв, занятых каждый своим делом.

      – А ты сам-то хочешь этого? Это тебе не итальянский или немецкий, не русский, конечно, – несколько шучу я, – но всё же язык этот сложный и…

      – «Открывает большие возможности, дорогу в Поднебесную» и бла-бла-бла, – договаривает он за меня, вяло улыбаясь. Открывает рот, чтобы что-то возразить, но одёргивает себя и вздыхает, голова поднимается вверх, чуть заваливаясь назад, пряди волос скользят прочь.

      Я небольшого роста, так что мне приходится задрать голову кверху, чтобы вглядеться в его лицо.

      – Хм, мне несложно, но вряд ли ты сможешь усвоить хотя бы базу, если желания совсем нет. С языками не получится иначе. Придётся постоянно заучивать и проговаривать про себя, в обычной жизни сотни иероглифов.

      Тяжёлый вздох, вместе с которым вздымается грудь и плечи. Нюд роняет голову, волосы вновь падают на лицо.

      – Может вы сумеете меня разубедить в этом и вызовете желание… м-м-м… изучать этот чёртов китайский.

      Что-то внутри меня щёлкнуло от этих слов, на лице расцветает сиюминутная гримаса замешательства. Странные ощущения поселяются в животе.

      – В смысле, если вы согласны помочь мне учить его, – договаривает он, едва смутившись, – то я постараюсь заинтересоваться в нём.

      Резко он отходит от меня, молча садится на своё место. Прослеживаю за всем этим с ощущением рассеянности. Понимая, что залипла, одёргиваю себя, дописываю тему на доске практически машинально, не думая. Кладу маркер, глубоко втягиваю воздух, поворачиваюсь к классу.

      – Хотелось бы отметить ваши прошлые работы на уроке, – заготовленная пачка с контрольными оказывается у меня в руках, которые я начинаю раздавать по порядку. – В целом, ваши познания в литературе очень даже неплохи, в эссе я заметила точку зрения каждого, пусть и не совсем позитивную…

      Нюд скрючился за партой, отвлечённо рисуя на обложке тетради. Глаза лениво дёргаются на мою руку, кладущую листок с работой, снова возвращаются к рисунку.

      – …но я думаю, что мой предмет поможет вам развить эстетику, всё ту же точку зрения, вашу речь, ведь как сказал Луи Габриэль Амбруаз Бональд: «Литература есть выражение общества, так же как слово есть выражение человека». Так что давайте развеем предубеждения насчёт нашего скептицизма, тупости и материального интереса.

      Класс поднял на