Фамильная реликвия. Ксения Винтер

криком налетело нечто в белом, и одновременно из темноты выскочило огромное лохматое существо с горящими жёлтыми глазами.

      Николай оттолкнул меня в сторону, и животное неопределённого вида, – то ли волк, то ли медведь, то ли хрен знает какой мутант, – вцепилось зубами ему в предплечье, повалив на землю. Я хотела броситься к фельдшеру на помощь, – фонарик у меня был металлический и достаточно тяжёлый, так что вполне можно было попробовать огреть им тварь по голове, – но покойник, до этого мирно сидевший возле могилы, вдруг схватил меня за руку и решительно притянул к себе.

      – Отдай! – мне в лицо ударило убойным запахом гнили. – Отдай!

      Я со всего размаху жахнула приставучему старикашке фонариком по башке – для симметрии так сказать. И вот непонятно: то ли он даже в таком разлагающемся состоянии был способен что-то чувствовать, то ли просто не ожидал отпора, – покойник разжал пальцы, чем я тут же и воспользовалась, спихнув его в могилу.

      – Дхат канн эк ит тьюнда, – подняв голову, я увидела пожилую женщину – да-да, ту самую, которую видела прошлой ночью. Сейчас она стояла среди могил, окутанная каким-то странным голубовато-зеленоватым свечением и, глядя мне точно в глаза, говорила какую-то откровенную тарабарщину на непонятном языке:

      – Эф эк се тунридхур,

      Лейса сва винс,

      Ат тхейр виллир фара

      Сонна хейм хама,

      Синна хей хуга.2

      Слова не сопровождались ничем сверхъестественным: никакой цветной анимации как в фэнтезийных фильмах или громкого звукового сопровождения. Просто у меня внезапно подкосились колени, и я тяжело опустилась на землю. Когда же подняла голову, женщина исчезла, очевидно, прихватив с собой и всю остальную нечисть. Во всяком случае, бросив быстрый взгляд в сторону могилы, я обнаружила её совершенно пустой. Да и Николай в паре шагов от меня на земле уже лежал в полном одиночестве, не придавленный массивной мохнатой тушей.

      Будучи совершенно не в силах встать на ноги, я на коленях подползла к фельдшеру, опасаясь худшего.

      – Коля… – жалобно позвала я его.

      – Живой я, – последовал незамедлительный ответ, вызвавший у меня облегчённый вздох.

      – Сёма, ты там живой? – окликнула я второго участника этой потусторонней баталии.

      – В некотором роде, – отозвался наш бравый участковый, и у меня окончательно отлегло от сердца. – Но это был полный пиздец, дамы и господа.

      Спрятав лицо в ладонях, я разразилась истеричным смехом.

      – Сходили, блин, на пикничок к Чёртовому перекрёстку, – сквозь смех выдавила я, давая выход скопившемуся нервному напряжению.

      – Зато теперь мы точно убедились, что местные байки – совсем не байки, – Семён с окровавленным лицом и изорванной на груди курткой приблизился ко мне и опустился на корточки, с тревогой взглянув на Николая, чья одежда тоже вся была заляпана кровью. – Айболит, ты встать хоть можешь? Или, быть может, врача вызвать?

      Теперь настала очередь ржать во весь голос уже

2

«Старшая Эдда» (транскрипция с древнескандинавского)