О твоей маме…. Геннадий Киселев

пока не перешел на ЗИХ, к деду Володе.

      Ноябрь кончался, еще три раза видел маму, но она гордо проходила мимо меня, даже не сказав ни слова, и не слушая меня. Но вдруг в начале декабря, в солнечный день, увидел ее, одетую в зеленое зимнее пальто с воротником из белого песца, с красно-синем шарфом на голове и, видя ее хорошее настроение, я решился все же заставить ее поговорить со мной – и это я сделал!

      Когда она проходила мимо меня, я резко встал перед ней, взял ее ладонь, которая была в варежке, в свою руку и нежно сказал:

      – Ниночка, давай поговорим, хотя бы десять минут. Сейчас очень хорошая погода!

      То ли у нее действительно было хорошее настроение, то ли, она все же решила внести в наши отношения определенную ясность, но факт есть факт- мы около пятнадцати минут говорили между собой.

      Я рассказал о демобилизации, о том что восстанавливаюсь в институте, что начну работать, когда пропишусь. На вопрос, как у нее идут дела в институте, что делает в субботу, в воскресенье, мама ответила, что более-менее все хорошо, скоро сдача лабораторных, зачеты и сессия. В основном находится дома, редко гуляет, часто посещает библиотеку. А на прощанье сказала:

      – Давай больше не будем встречаться. Мне надо учиться!

      – Не волнуйся, в ближайшие дни я буду занят восстановлением в институте. Надо было в архиве поднять все информацию для деканата в части предметов, по которым я закончил обучение. А с января я буду уже и работать и учиться. Если и будем встречаться, то очень редко, – ответил я ей.

      На том мы и расстались. Через дней десять-двенадцать, я поехал опять к маме. Простояв около часа у ее дома, странная мысль посетила меня: «На улице очень холодно. Можно и замерзнуть. Надо двигаться. Пошли быстро к автобусу».

      Подойдя к автобусной остановке, я заметил, как из подошедшего автобуса с трудом, с кучей сумок пытается выйти какая-то девушка. Это было так смешно, особенно, когда у нее падали эти сумки, а она пыталась обеими руками их поймать.

      Я решил ей помочь и, вдруг вижу, что это мама! Когда я помог ей выйти из автобуса с сумками, она видя мое веселое лицо, так вцепилась в эти три сумки с книгами и в портфель, что побледнев, с трудом пыталась их тащить. Я тоже вцепился в эти сумки и говорю:

      – Давай помогу, они очень тяжелые!

      – Я сама! – ответила она.

      – Береги здоровье, – тогда выдал я и еще сильнее потянул сумки к себе.

      Поняв, что со мной спорить бесполезно, а здоровье действительно надо беречь, она уступила мне сумки, оставив себе лишь портфель. До подъезда мы шли молча. У лифта мама хотела взять у меня сумки:

      – Спасибо, далее я сама.

      – Только до квартиры, – произнес я, как джентльмен.

      – Ну, хорошо, – сказала мама.

      Поставив сумки туда, куда она показала, услышал:

      – А теперь уходи.

      Набрав в легкие воздух, я вдруг