Бегство… Следствие… Когда время…. Сергей Семипядный

Да мы плюнули на них давно. Мы же с банками завязались.

      – Да ладно, угомонись, – щурится Пушкин. – Мы-то знаем, что лучше переесть, чем недоспать.

      – Да я поклясться могу чем угодно! – стучит себя в грудь Чис. – И патрон вам скажет, что мы тут… Что мы это…

      – Твой патрон что-то не того… – перебивает Пушкин. – Не патрон, а гильза твой патрон.

      – Использованный, – подхихикнул Испанец.

      Чис нахмурился, но промолчал. Он доложит обо всём Мозгуну. Он доложит, а там уж не ему решать. Однако будь он на месте босса, то уже давно бы принял кое-какие кадровые решения, он бы почистил окружающее пространство.

      Когда гости возвратились с лоджии, Мозгуна в кресле не оказалось.

      – А дэ вин? – удивился Испанец.

      – Хорош хозяин, – поддержал Испанца Пушкин. – Баиньки, видно, отправился. Так, нет, Чис?

      – Не здоровится ему. Да и, – Чис усмехнулся, – незваный гость хуже татарина, в народе говорят.

      Он прекрасно знал, что Пушкин по национальности татарин. И это только в переводе на русский он Александр Сергеевич. А на самом деле Анвар какой-то там Сырычёртзнаетегокакойбекович.

      Гости (которые хуже татарина) переглянулись.

      – Что ж, нам пора, – проговорил Испанец, суровым взглядом сверля Чиса, затем направился к выходу.

      Пушкин последовал за ним. На Чиса он не смотрит, глаза его почти полностью закрыты, губы плотно сжаты, а на щеках горит румянец и играют желваки. Он не изрёк ни слова. Потому, вероятно, что любые звуки, будучи им произведены, незамедлительно сложились бы в нечто исключительно нецензурное.

      – Ты, как я понял, готов упаковать Мозгуна и, естественно, Чиса. Так? – с улыбкой говорит Пушкину Испанец, когда они входят в лифт.

      – А почему бы и нет? Кто по ним плакать будет? И момент подходящий.

      – А если Комар – не их рук дело?

      – Это не очень трудно выяснить, если допросить с пристрастием. Того же Чиса. У меня есть специалисты, – похвастал Пушкин и мечтательно улыбнулся. – В условиях войны арсенал средств существенно расширяется.

      Чис, между тем, бросился к Мозгуну.

      – Патрон, эти твари попытаются уничтожить нас! Они сейчас сговорятся. Нам хана, патрон, если не примем меры! Босс, им плевать, кто Комара мочканул! Им теперь надо нас загасить. Только это. А Комара они и замочили! Они или кто-то из них!

      Мозгун – он лежал ничком, уткнувшись лицом в подушку, – промычал нечто нечленораздельное.

      – Босс, я вызываю врача, я вызываю консилиум! Не время болеть, патрон! Патрон, они знаешь, как тебя называли? Да я не выговорю! Использованный… Использованный, в общем, патрон! Гильза использованная! С намёком, в общем!

      Мозгун с усилием перевернулся на спину и, облизывая пересохшие губы, уткнул равнодушный взгляд в подчинённого.

      – Я сейчас водички!.. – воскликнул Чис и побежал из комнаты. Уже за дверью спальни он решил: – Нет, лучше водочки. Водочка – лекарство всё-таки. Не то, что вода.

      Через минуту он вернулся с полным стаканом «лекарства».

      – Босс, залпом и до дна.