Бегство… Следствие… Когда время…. Сергей Семипядный

окружат дом, когда ты войдёшь в него. И не только ты, но и вот он, Андрон, – резонно заметил Плясун, указывая пальцем на Чиса. – И никак не раньше.

      Лицо Лома приняло загадочное выражение.

      – А если внутри дома начнётся стрельба? – произнёс он.

      Чис бросил на него свирепый взгляд и заиграл желваками. Затем предложил:

      – Что ж, я не против, бери на себя роль камикадзе.

      – А если поручить пострелять человеку, который вхож в этот дом?

      – Охранникам?

      – Домработнице, – снисходительно улыбнулся Лом.

      – Ну-ну!

      – Выясним, с кем она живёт и всё такое. Найдём подходы. Вряд ли её обыскивают. А у неё, наверно, имеются детишки или старенькие родители. Ну как?

      Лицо Чиса осветила улыбка.

      – А в этом что-то есть. Она, кажется, работает через день? Сегодня она работает?

      – Да, сегодня. Обычно с обеда и до утра, – подтвердил Плясун.

      – Отлично. Вот вдвоём и займётесь этим. Выяснить, где живёт, с кем и как. Деньги и страх – хорошие стимулы. Кстати, давно уже надо было узнать, кто она и откуда.

Немного пострелять да гранату бросить

      Вчера Мозгуну сняли послеоперационные бинты, а сегодня он купил новые документы и трёхлетнюю «девятку».

      – Послушай, Костик, я теперь с тобой в третий раз должна знакомиться? – в восхищении вытаращила глаза Натка. – Слушай, тебя не узнать! Кстати, тебе идут короткая стрижка и охотничья бородка. И мордольеро уже не такое опухшее. А глаза – вообще не твои. Когда у тебя будет хриплый голос и семенящая, а не утиная походка, тебя мать родная не признает. Ты походку-то репетируешь?

      – Да, бывает. Только я уже не Костик, а Славик.

      – А раствор пьёшь регулярно?

      – До тошноты. По-моему, и так уже хриплый, как у Высоцкого.

      – Ещё не совсем. Продолжай пить.

      Мозгун никак не мог настроить себя с полной серьёзностью относиться к происходящим с ним переменам. А может быть, и следовало, ибо хандра-депрессия не проходила. Хотя и не было теперь прежнего упадка сил, но всё же он пребывал в том состоянии, когда возврат к прежней жизни казался невозможным.

      – Со сменой имени и характер изменится, – сказала Натка. – Может, и мне поменять? А то опять брошу работу и буду дурочку валять.

      – Ну и что? Возможно, лучше дурочку валять, чем за три сотни горбатиться. – Мозгун, покряхтывая, улёгся на кровать и закрыл глаза.

      – Да у меня работы практически на пару часов или чуть больше. Зато на свежем воздухе. Трудно пыль смахнуть с мебелей да жратвушечку разогреть?

      – Если бы я два часа пыль смахивал, то умер бы, вероятно, – со вздохом сказал Мозгун.

      – Тебе к врачу надо. Как только станешь одноразовым, я имею в виду раз в неделю, то сама вызову «неотложку» и сдам тебя.

      – Спасибо, ты очень добра.

      – Надеялась, меня на работу отвезёшь.

      Мозгун сморщился.

      – Ты с ума сошла. Возьми денег и – на такси.

      – Так зарплату и проезжу. Хотя если на