Ошибки богов. Книга третья. Не все отаку – паладины. Вячеслав «Капеллан» Танков

лишь ушки Катарины невольно вздернулись кверху, но вновь опустились. Драконида с недоумением посмотрела на свои пальцы, смоченными собственными выделениями. Она была достаточно зрелой особью и уже не раз откладывала яйца. Но никогда раньше она не чувствовала такого прилива желания…

      Собственно, у драконидов не было такого понятия, как семья. Скорее, равноценная община, где каждый мог заниматься любовью с той, кто ему нравился, конечно, при получении согласия особи. Все без исключения яйца собирались в одном месте под присмотром пожилых матрон, но, по истечению определенного срока, любая мать могла забрать своего ребенка и заботиться о нем самостоятельно, если считала это нужным. Вопрос о единокровии даже не поднимался. Дитя и мать всегда могли найти друг друга, даже по прошествии многих лун.

      Проклятие коснулось и Драконид, поэтому появление мальчиков стало чем-то особенным, и матерям решено было отказывать в их праве. К сожалению Эффы, после войны она не смогла осчастливить племя рождением сына. Забрав одну из дочерей, она отправилась в Белую бухту, где, по слухам обосновался Избранный, способный исцелить травму ребенка.

      Теперь она удивлялась своим порывам и думала, как жить дальше. А если он спросит, почему она краснеет при взгляде на него? А род Драконид был славен и тем, что его представители редко, почти никогда не лгали. Особенно тем, кто так много для них совершил…

      Так, проворочавшись, она и уснула. А Зайка с хумансом копошились почти до самого утра, пока не разбудили остальных финальными стонами. Они еле-еле успели притвориться спящими. Недоуменные девушки пожали плечами и вырубились снова, дав шанс Избранному и его верной подруге одеться…

      ***

      Девушки повскакали, едва рассвело, пока я, измученный ночными скачками, спал без задних ног. Надо отдать должное зайке – она тоже вскочила вместе с остальными. Мне же удалось поспать еще пару часов, пока все приводили себя в порядок.

      Позавтракав остатками вчерашнего ужина и несколькими саморазогревающимися брикетами, мы продолжили путь. Эняон, пребывая в образе волчонка, уверенно вел нас вглубь леса. А я на ходу экспериментировал с подарком детей Леса. В теории это казалось усилителем чувств, а на практике все было гораздо сложнее. Так, я мог, например, разделить свое сознание или по крайней мере слушать и воспринимать все одновременно в двух местах сразу. Эняон косился на меня, вероятно, он что-то чувствовал, но Зельда, практически заменившая ему мать, строго-настрого запретила ему отвлекать лорда.

      Вдруг, я что-то почувствовал. Это был даже не голос, а скорее мысленная мольба, еле слышимый возглас, будто просящий находился глубоко под землей или просил помочь на последнем выбросе эмоций. И этот мысленный призыв принадлежал несомненно разумному существу.

      – Отряд стой! – заорал я во все горло! – Кто-нибудь слышит это? – Но ответом мне было только недоуменное молчание. Только оборотень встревоженно вертел мордой и скулил. Ему явно не нравилось,