Дым. Милана Грозовая

лишь еще больше увлекался им. Фантазия неминуемо начала рисовать живописные картины самых непристойных вещей: он бы поцеловал эти мягкие губы совершенно неторопливо, смакуя, как дорогое вино, он бы впился в тонкую шею и непременно оставил бы на ней свой след. Пометил, как собственность, заставил бы сдаться, заставил бы ожить, загореться и гореть вместе с ним.

      – Что за чушь, – Кевин сам себе удивился и ошалело качнул головой.

      – Что? – теперь она искала его взгляд.

      Но он вновь покачал головой:

      – Мысли вслух.

      Однако, впервые, за долгие годы любопытный женский взор заставил Кевина заинтересоваться.

      – Мисс Арлин?

      – О чем были ваши мысли? Если честно признаетесь я приму решение.

      Кевин нахмурился.

      Сунул руки в карманы, выдохнул и шагнул вперед, полностью устранив расстояние между ними. Он наклонился к девушке и чувственно прошептал, обжигая своим горячим дыханием ее ухо:

      – Ваше тело… Я хочу его… – А вокруг вновь заструился аромат восхитительной сладкой земляники. – Охранять, конечно же.

      Девушка застыла. В комнате повисла тишина. Наконец, Джоан сделала меленький шаг назад и вновь взглянула на него:

      – Вы прямолинейны.

      – Просто говорю, как есть. – Она манила куда больше алкоголя.

      – Значит вы будете откровенны со мной? – девушка больше не отводила своих прекрасных глаз.

      – Если мне будет позволено. Все же, вы правите этим балом.

      Так близко она к нему; так приятно пахнет. Он хочет ее себе.

      – Элин вас хвалила. Вы довольно дерзки и самоуверены. Однако это нормально, когда мужчина настолько привлекателен и имеет столь большой список заслуг.

      Брови Кева удивленно поползли вверх.

      – Я же тихоня и вряд ли способна за себя постоять, а еще… Я впадаю в ступор, когда мне страшно. Поэтому хорошо, что вы все понимаете без слов. Я позволю вам быть прямолинейным и прошу открыто говорить о том, что считаете нужным сказать.

      – Вот как, – все больше удивлялся он этой девушке.

      А она перевела взгляд на стоящих рядом Элин и отца:

      – Я дам вам три дня, – вновь взор карих глаз обратился к нему, и Кевин в них утонул.

      Как же глубока эта пропасть, как притягателен этот бесконечный обрыв.

      – Испытательный срок назначаете, – он бы и рад деловито отказаться. Послать их всех, извиниться перед Элин и уйти… Но тогда не видать ему больше ему глаз и этого лица. Да еще и этот чудесный сладкий аромат земляники.

      Кевин слегка нахмурился, прикидывая возможные варианты развития событий, но она от него взгляда не отводила. Он чувствовал застывший в воздухе беззвучный вопрос. «А еще, – Кевин улыбнулся, – кажется, это вызов».

      – Думаете отступлю из-за чувства собственного достоинства?

      Джоан будто смутилась и торопливо опустила взгляд к полу:

      – Гордыня – видимо, не ваш порок.

      – Не мой, – довольно улыбнулся Кевин, ощутив за столь долгое время непривычный прилив задора. Отчего