Восьмой. Любовь Александровна Филимонова

ребята. Команда – это хорошо. Но в том-то и дело, что когда мы вместе – над нами возникает свечение намного ярче, чем над каждым из нас в отдельности. Наши поля, соединяясь, образуют такой интенсивный… светящийся столп, довольно заметный для посторонних.

      И инсургент принялся пространно описывать вчерашнее ночное приключение.

      – В общем, наш вчерашний ночной спец.эффект напоминал салют по случаю какого-то всенародного праздника.

      – …так что Егорию пришлось немного поработать над нашей маскировкой, – добавил Сэм.

      – Да, пришлось организовать летучих мышей, чтоб их стая до утра кружила над нашей крышей, – с улыбкой сказал Егорий, заплетая свои длинные волосы в косу, – Наши летучие мыши благополучно перекрывали этот столп, чтобы он не бросался в глаза, – и так до рассвета.

      – И как ты их «уговорил» маячить именно над нашей над крышей? – с неподдельным интересом спросила Ли.

      – Ну, вообще-то мне легче всего обычно работается с бабочками. Вот я и пригласил стаю бабочек, а уж мышей-то долго уламывать не пришлось!…

      – Так ты настоящий шаман? – Ли была явно восхищена собеседником.

      Егорий даже засмущался, опустив голову.

      – Не знаю, насколько это было своевременно, но тот сноп света над нашей гостиницей, трудно было не заметить. В том числе и наблюдателям из разных местных органов надзора. Не забываем, что мы тут как нелегалы.

      – Именно поэтому, – быстро вмешалась Василиса, – нам придется как можно быстрее менять место жительства. И, возможно, придется менять его еще не раз.

      – Поддерживаю, – решительно сказала Лю.

      Все замолчали, каждый погрузился в глубины собственной интуиции.

      – И – да, это нужно сделать как можно скорее, – заключил Сэм-Сэм.

      Стук в дверь, застал их врасплох. Они замерли, просчитывая все варианты возможных гостей. Мужчины замерли, как по стойке «смирно». Лю автоматически сгруппировалась. Кто знает, когда, в какую минуту в этой земной Юдоли, найдет их бой?

      …Но это был только рассыльный из ресторана, прикативший тележку с чаем, круассанами, пирожными и прочими сладостями. Из-за его спины выглядывал Александр. Он сиял, как начищенный пятак.

      – А это я заказал, – весело объявил он. – Проснулся – а вас нет! Собрались завтракать без меня?

      Александр выглядел, словно родился заново: выглядел уверенно, настроение, судя по всему, у него было превосходное. Ничем не напоминал прежнего Александра, погруженного в рефлексии и переживания, с трудом переносящего нелегкую атмосферу Земли. Этот новый Александр излучал веселье, улыбался, словно в предвкушении праздника.

      – У тебя что, день рождения?, – на всякий случай осведомился Сэм.

      – Кто его знает, какой день мы можем назвать своим рождением?, – философски ответил Александр, пожав плечами. – Бывает, в течение жизни мы несколько раз рождаемся, умираем, меняемся – и опять словно рождаемся заново. Какой из этих дней праздновать?

      – Почти Экклезиаст, – сказала Василиса, тоже улыбнувшись, кажется,