Покаяние разбившегося насмерть. Валентина Дмитриевна Гутчина

все-таки я стоял до конца.

      – Что конкретно вас интересует?

      Комиссар укоризненно покачал головой.

      – Не советую скрывать от нас факты, которые, кстати, вполне возможно, не содержат в себе ничего криминального! Дело в том, что вчера оставленный нами в реабилитационном центре полицейский наблюдал вашу встречу с Андре Бессонном. Он совершенно уверен в том, что вы с ним давно знакомы; он также отследил вас до ресторана, где вы довольно долго что-то бурно обсуждали.

      Ох уж эта доблестная полиция! Всюду за нами следит ее всевидяще око. Сами понимаете, мне только и оставалось, что признать вполне очевидный факт: да, с Андре Бессонном мы знакомы с юности, сто лет не виделись и вот – такой сюрприз! Потому мы сразу же направились в ресторанчик отметить встречу.

      – Полагаю, вы обсуждали и убийство? – гнул свое комиссар.

      – Разумеется, обсуждали – небрежно кивнул я. – Ведь это тройное преступление нарушило все грандиозные планы Андрея. Он сказал мне, что убитые, особенно малыш Нико, были очень одаренными актерами, так что он планировал с ними следующую постановку сделать по Чехову. Но это тройное убийство разбило все его планы – оставшиеся актеры не слишком влюблены в театр. Как сказал Андрей, знал бы он, кто убил троицу, лично прибил бы.

      – Вот как, – иронично вздернул бровь комиссар. – А у нас есть другие сведения, только что подтвержденные вашей секретаршей сведения о том, что малыш Нико постоянно доводил Андре Бессона до бешенства своими злорадными насмешками. В частности, он просто обожал передразнивать его акцент, нарочно его утрируя. Несколько свидетелей сообщили нам также, что во время премьеры у Андре Бессонна на груди висел солидный фотоаппарат, стало быть, он вполне мог предложить своим лучшим актерам ночную фотосессию в сквере. Что вы на это скажите?

      Классический вопрос: что я могу на это сказать. А что тут скажешь? Всех нас периодически кто-то доводит до белого каления, но это не значит, что мы тут же бросаемся на обидчиков с кинжалом в руках.

      Я философски улыбнулся.

      – Комиссар, возможно, самодеятельные актеры и доставляли Андре немало хлопот, но он их все равно по-своему любил, ведь они – часть его работы, которой он предан. Что касается фотоаппарата на шее – тут ничего удивительного, ведь это был день премьеры в его театре! Полагаю, Андрей просто делал снимки во время спектакля. Кроме того, вы сами прекрасно понимаете: тройное убийство было совершено в рекордные сроки, между тем Андре Бессон весь вечер был на виду, давал интервью… Чем не прекрасное алиби! При всем желании он никак не мог тут же найти где-то подходящий нож и предложить Нико или всем троим волхвам прогуляться до сквера для непонятной фотосессии в столь поздний час…

      Комиссар выслушал меня с холодной улыбкой.

      – Все относительно. Журналистка Катрин Секле, которая брала у вашего приятеля интервью, сказала нам, что во время их беседы была довольно длительная пауза в течение почти двадцати минут: у Андре Бессона от волнения пошла