Пропавшая девушка. Р. Л. Стайн

я… я это с тобой обговаривал и…

      – И мы пришли к тому, что вся твоя затея – дохлый номер, – хмыкнул Мартин. – Опрометчивость, я бы даже сказал.

      Я стиснула кулаки. Мне хотелось завопить. Я затаила дыхание, чтобы не выдать себя ни звуком.

      Даже через дверь я могла чувствовать повисшее в комнате напряжение. Искаженный замерзшим стеклом силуэт Мартина Дули оперся руками о стол, приближая лицо к лицу моего отца, словно бросал ему вызов.

      – Анжело, неужели ты действительно считал, что я могу это допустить?

      Отец с мгновение помолчал.

      – Да уж придется, – отрезал он наконец. Папа умеет быть твердым, когда захочет.

      – Придется, значит? – невесело усмехнулся Мартин. – Да твоя эта конюшня года не продержится. Это не прогноз. Это факт.

      Отец поднялся ему навстречу, лицом к лицу.

      – Я… я думаю, нам больше не о чем разговаривать, – пробормотал он. – По-моему…

      Мартин Дули грянул кулаком по столу.

      – Ты правда думаешь, что я позволю какому-то помощнику конюха разрушить мой бизнес?

      – Я думаю, что тебе пора уйти, – проговорил отец дрожащим от гнева голосом. – Вот что я думаю. Я управлял твоими делами. Я вел твой бизнес. Я заслужил мало-мальского уважения. Я больше не мальчик на побегушках, Мартин. Тебе, наверное, нужны очки. Я не…

      – А как ты объяснишь поведение своей дочери? – вдруг сменил тему Мартин.

      Я охнула и отступила от двери еще на шаг. Он что, заметил меня? Я-то тут при чем?

      От изумления папа только и смог вымолвить:

      – Объясню?

      – Аарон жалуется, что она им пренебрегает. Неужто Бет возомнила, будто она слишком хороша для свидания с Дули? – прорычал Мартин. – Ты забил ей голову всяким вздором, Анжело! Вредным вздором. Девчонка твоя ни черта не понимает. Ну да не беда. Мой племянник ей живо разъяснит, что к чему.

      До этого момента отцу удавалось держать себя в руках, но тут уже и он сорвался на крик:

      – Да при чем здесь Бет? С какой стати ты приплел мою дочь?! И ничего твой племянничек-лоботряс ей разъяснять не будет! Шел бы ты, Мартин! Кто тебе дал право говорить о моей дочери? Кто тебе дал право…

      – Ты помощник конюха, Анжело! – рявкнул в ответ Мартин. – Помощник конюха, черт тебя подери! Ты рожден разгребать навоз! Только знаешь что? Как по мне, тебе и дерьмо убирать за моими лошадьми – много чести! Поучить бы тебя уму-разуму…

      Договорить он не смог. Раздался звук удара. Ахнув, я поняла, что папа ему врезал.

      Зычный рев Дули огласил всю конюшню.

      Дрожащей рукой я приоткрыла дверь. Сердце колотилось так, что заболела грудь.

      Мартин Дули, набычившись, потирал челюсть. Он медленно поднял слезящиеся глаза, его лицо пылало.

      Отец замер за столом, по-прежнему сжимая кулак. Его грудь под расстегнутым пиджаком судорожно вздымалась.

      Мартин наклонился, чтобы поднять с пола шляпу. Продолжая массировать челюсть, он сузил глаза и посмотрел на моего отца холодным, угрожающим взглядом.

      – Я вернусь, помощник конюха, –