Чумной доктор. Святослав Горелов

странно, хорошо выделяясь из толпы.

      – Не бывает женщин-маньяков, – сказала ему тогда Манжос. – И не сможет женщина всех перебить на раз. Там в квартирах практически нет следов борьбы. Как же она справится со взрослыми мужиками? Ну, один раз повезло, допустим, во второй. Но каждый раз? Это невероятно.

      Следов борьбы действительно не было, как и в случае с чумным доктором, разве только в детских комнатах. Маленькие дети, понимая, что сейчас произойдет, пытались бороться до последнего.

      – Это женщина, – упорно твердил Ян.

      – Да почему? Потому что она делает из них кукол? Бред! Точно также это может оказаться и мужчина, или парень, которого насиловали в детстве и называли девчонкой.

      Но было в этих убийствах то, что навело Яна на мысль о женщине. Обстановка, создаваемая убийцей. Дом. Хозяйство. Чай. Печенье или конфеты, аккуратные куклы, одежда. Включенный телевизор и вся семья перед ним. Это не мог быть мужчина. Здесь чувствовался женский след. А вскоре Листьев окончательно убедил управление в своей догадке. Уже через неделю во всех парках бродили переодетые полицейские, внимательно наблюдали за людьми, пытаясь найти в толпе необычную женщину, одевавшуюся по моде начала прошлого века.

      – Идиотизм, – твердила Манжос, когда после трех дней наблюдения они никого похожего не встретили. – Нужно дать ориентировки на мужчину. Пусть тоже одетого старомодно, согласна, но никак не женщину!

      Буквально на следующий день в толпе, пристально наблюдающую за семьей из трех человек, двое полицейских заметили женщину. Она сидела на лавочке, словно сошедшая со страниц викторианских романов – старомодное черное пальто, шляпка с вуалью, громоздкий ридикюль.

      Набока около часа неотрывно следила за гуляющей семьей, затем, когда те пошли из парка на выход, осторожно следовала тенью за ними, не зная, что у нее самой за спиной шли двое сотрудников полиции. Кукольница довела семью до их дома, располагавшегося через один квартал от парка, вошла вместе с ними в подъезд, мило улыбнувшись матери семейства, узнала в какой они живут квартире, а уже на следующий день пришла их убивать. Когда она звонила в их дверь, то даже не предполагала, что в подъезде дежурит группа захвата, а в квартире семьи, приговоренной кукольницей к казни, во всех комнатах по вооруженному сотруднику полиции, которым был дан осторожный, но четкий приказ стрелять при случае на поражение.

      Стоило главе семейства открыть дверь, как ему в глаза полетела пудра.

      – Все просто, – сказал потом Ян обескураженной Алле, которая слушала его в своем кабинете после задержания преступницы. – Убийца ничем не травила своих жертв, так как на теле не было посторонних следов. Только пудра. Дверь в квартире всегда открывает мужчина, и Набока знала это. Она сразу кидала ему в глаза пудру, он не успевал ничего сообразить, затем ловким движением убивала его ножом. Дальше уже было проще. И учитывая огромные слои грима, никто из экспертов не догадался, что