Громовое колесо. Мария Борнякова

Как бы чем меч тот ни смазан был.

      Сокол только равнодушно пожал плечами – чему быть, того не миновать.

      – Чего беду кличешь? – покосился на Лешего Стоян.

      – Чую, – коротко ответил знахарь, неспешно разминая в ступке травы. – Ошибусь – счастлив буду.

      Пока они занимались врачеванием, я пошла немного побродить вокруг. Помня прошлые ошибки, на сей раз дружинных из вида я не упускала. В лесу было чудо как хорошо. Свежий, наполненный запахами листвы и земли воздух буквально врывался в легкие. А еще здесь все было настоящим. Трава – травой, небо – небом. Не существовало замусоренных пространств, автомобильных шин, брошенных под деревом, озоновых дыр и ядерной угрозы. Невозможно было смести с лица земли целую страну или город парой удачливых ракет. Никто не утыкался в мониторы компьютеров или не просиживал штаны перед телевизорами. Люди жили, растили детей, выращивали хлеб насущный или защищали свой народ. И я точно знала, что не напорюсь в лесу на осколки разбитой пивной бутылки. Так стоило ли стремиться вернуться домой? И домой ли? Эта неожиданная мысль меня буквально поразила. Чего доброго, полюблю мир глубокого прошлого и захочу в нем остаться. А с другой стороны, там, в будущем, никто меня особенно не ждал.

      – Пора идти, дочка, – услышала я голос Стояна и поспешила назад.

      Дружинные уже затушили костер и ждали только меня. Леший двинулся первым, неведомым чутьем ведуна угадывая верное направление. Я еще подумала, что вскорости опять буду умирать от усталости, но воины шли размеренным спокойным шагом, привыкнуть к которому оказалось легко.

      И все же Леший торопился, то и дело вскользь поглядывая на шедшего следом лучника. Почему, я поняла к вечеру, когда хмурое дождливое небо еще потемнело, не показав и признаков приближающегося заката. Сокол внезапно оступился и тяжело оперся рукой о ближайший древесный ствол. Леший сразу же поддержал его, не дав упасть.

      – Накликал, – едва слышно буркнул Стоян, поддерживая оседающего друга с другой стороны. – Далеко еще до селения?

      – Версты три, – прикинул Леший. – Думал, все же успеем. Теперь доберемся ли к ночи…

      – Сестру не тревожьте, – едва слышно прошептал лучник.

      – Сокол? Идти можешь? – Стоян озабоченно заглянул в лицо побледневшего дружинного. Тот не ответил. – Сокол? Брат?!

      – Понесем, – Леший отстегнул со спины щит. Как дружинные протащили их в обоз незамеченными, для меня так и осталось тайной, но со своими красными каплевидными щитами с изображением княжеского символа воины не расставались категорически. Щит не носил лишь Сокол, лучнику он бы только мешал.

      Стоян расцепил застежки тулового ремня, отцепил от пояса побратима налуч с верным луком и повернулся ко мне.

      – Надевай, дочка, – воин протянул мне оружие. – Не в руках же нести. А я щит Лешего возьму.

      – Он умрет? – я с замиранием сердца приняла изогнутый лук и с тревогой глядела, как Леший практически взвалил побратима себе на спину и медленно двинулся лишь в ему известном направлении.

      – Это