Точка отсчёта. Фарра Мурр

из тетради были сплошь исписаны мелким подчерком. От скудного света глаза слезились, и, хотя паутинка уже начала согревать, но меня всё равно охватила непонятная дрожь. Увидев просьбу в моих глазах, девушка взяла листки и стала читать вслух.

      – Ты меня не слушаешь?!

      Полувопрос-полуутверждение вдребезги разбило призрачную завесь, отделявшую меня от окружающего мира. Часто непроизвольно прячусь за этой перегородкой, раздумывая о чём-то, порою сам не зная о чём. Не потому что не интересны ежедневные повествования жены – просто само собой получается, мысли витают где-то за пределами сознания, и я вместе с ними. Но тон, не терпящий возражений, возвратил обратно на землю.

      – Почему? Слушаю… тебя… очень… внимательно, – спокойно произнёс в ответ (конечно же, о честном признании не могло быть и речи). Пока память лихорадочно работала киномехаником, пытаясь прокрутить вспять ход событий, пришлось прибегнуть к испытанному методу пауз. Научился ему у своего научного руководителя – профессора кафедры радиологии и рентгенологии. Ещё студентом зацепила его манера говорить медленно, с длительными паузами между словами. Это немного раздражало, но в то же время, заставляло сосредоточиться. «Излагая… таким… образом… мой дорогой… ты… позволяешь себе… во-первых… подумать… прежде, чем… произнести… следующую сентенцию,.. а… во-вторых,.. даёшь время… окружающим… осознать…. сказанное!» – по-отечески внушал он. Но с Леной этой номер не пройдёт. Её деятельная натура не позволяла пауз ни в речах, ни в делах, она смотрит на меня с подозрительным вниманием, и я кожей чувствую, как женский, внутренний таймер уже начал обратный отсчет к моменту взрыва. Тик-так-тик-так. Мозг лихорадочно ищет выхода.

      – Ты… рассказывала… об этой паре… Действительно, весьма странные люди.

      – Ну! И я об этом! – с радостью подхватила Лена: – Она, видишь ли, забывает вовремя принять таблетки, а в том, что до сих пор нет результата, – виновата я!

      – Может её на время подготовки положить в отделение?

      – Ты же знаешь, у них денег нет. Едва на процедуры наскребли. Конечно, дорого, но мы же – частная клиника! Во всём мире ЭКО – весьма затратное предприятие.

      – Меня можешь в этом не убеждать, – согласился я. Моя жена – не без гордости могу констатировать – один из лучших специалистов в области искусственного оплодотворения. К ней едут со всего бывшего союза, и запись идёт на месяцы вперёд. Но за такую популярность приходится платить общением с неадекватными пациентами.

      Что больные вообще редко бывают адекватны, понял ещё на шестом курсе института. Может поэтому и выбрал профессию – рентгенолог-радиолог. А что? Работа не пыльная, в целом спокойная, да и с пациентами практически не общаешься. «Заходите. Ваше направление. Подпишите эту бумагу. Что это? Ваше добровольное согласие на процедуры. У вас нет клаустрофобии? Боязни закрытого пространства? Очень хорошо.