Черничная ночь. Зоя Ясина

под большим зданием. Как так всё построили, чтоб эта громадина вниз не рухнула…

      Есть у меня знакомый парень. Отец у него или дед – градостроитель, не помню точно. Так он рассказывал, что город наш, ну не весь, отдельные старые здания, новые тоже, быстро под землю уходят. Что болото тут у нас, что ли…

      – А это злачное место! – махнула в уходящий налево переулок. – Типа, модная молодежь города тусуется. Хотя, там бар с винишком приличный есть. Кофейня, много чего…

      – Зайти хочешь?

      – Нет, пошли дальше. Здесь много всяких местечек забавных. Но я лучше пройдусь. Кстати, мы недавно аллею влюблённых прошли. У вас в Алма-Ате есть аллея влюблённых?

      Он не успел ответить, я перебила.

      – Расскажи мне про свой город. А то я вообще ничего не знаю. Правда, что там черепах много?

      – Черепах?

      – У нас в школе девочка была, Галка. Она на лето к тете в Алма-Ату ездила. И всегда рассказывала, что в этом городе очень много пространства: больше, чем у нас. Площади большие, улицы широкие. И прямо на улицах черепахи ползают. Я ребёнком как-то всё это себе живо представляла. А ещё я черепаху очень хотела. И мне казалось, что ваш Алматы – это какой-то рай на земле.

      – Неожиданно.

      – Так что рассказывай. Что вообще за город, чем живет? Где люди работают? Почему уехал? А как у нас, понравилось?

      – Лесь…

      – Я молчу и внимательно слушаю!

      Потому что мне и правда интересно. Интересно, откуда он такой взялся. И почему вообще оказался в нашей компашке. У нас и специальности разные, хотя… я ведь ещё не решила, пойду ли в аспирантуру. И чем я там буду заниматься. Четвёртый курс – благодатная пора. Ещё есть время полентяйничать.

      То есть ты думаешь, что время ещё есть…

      Глава 4. Сети

      На самом деле, не понимаю, почему некоторым людям не о чем поговорить? Два человека – два разных мира. Если вам не о чем разговаривать, что вас вообще привлекло друг в друге?

      Так мы незаметно прошли по всему проспекту, по мосту через нашу речушку, через площадь того самого вождя, которая в каждом городе, наверное, есть. Закрывшиеся магазины, работающие рестораны, пьяные люди, весёлая молодёжь. А потом тишина. Потому что ночью по проспекту одного бородатого экономиста особо некому и незачем гулять. Мы шли вдоль стены, поверху обтянутой колючей проволокой.

      – Это похоже на тюрьму, но это не тюрьма. Это территория производственных корпусов приборостроительного завода. Стратегическое предприятие специального назначения. Звучит, да?

      – В центре города?

      – Ну да. Но и тюрьма не так чтобы далеко от центра тоже есть. Даже две… – я немного подумала. – Три.

      – Что, правда?

      В сторонах света я не ориентируюсь, так что, махнула рукой.

      – Вот если туда, то на разъезде, сразу перед виадуком, будет тюрьма. А если по остановкам, то почти подряд: завод, тюрьма и кладбище.

      – Больница ещё должна быть.

      – Даже если есть, там смысла нет останавливаться. А! Дурка там есть!

      Прекрасно,