Белый огонь. Линкольн Чайлд

полиции заехал на очищенную площадку перед самым большим ангаром, припарковался и вышел из машины. Кори последовала за ним. День стоял холодный, но не очень – около минус пяти градусов – и безветренный. В углу больших ворот имелась маленькая дверь, и шеф полиции Моррис отпер ее. Кори последовала за ним в темноту и сразу же почувствовала запах. Но ничего неприятного, никакого гниения или разложения. Просто запах чернозема.

      Шеф полиции включил освещение, и под крышей загорелись натриевые лампы, залив внутренности желтым светом. В ангаре оказалось холоднее, чем под открытым небом. Кори пробрала дрожь, и она поплотнее закуталась в пальто. В передней части ангара, практически у самых ворот, стояли шесть почти одинаковых снегоходов. За ними – ряд старых ратраков, некоторые из них с широченными гусеницами и фонарями-кабинами имели довольно древний вид. Своей массой они закрывали то, что было за ними. Кори и шеф полиции пробрались между этими машинами и очутились на открытом пространстве. Кори увидела перед собой импровизированное кладбище на брезентовых полотнищах: аккуратные ряды голубоватых пластиковых гробов – такие используют судмедэксперты для вывоза останков с места преступления.

      Они подошли к ближайшему ряду, и Кори оглядела первый гроб. К крышке скотчем была прилеплена большая карточка с печатным текстом. Кори присела, чтобы прочесть. На карточке было указано, в какой части кладбища обнаружились эти останки, прилагалась фотография могилы; была графа для сведений о наличии или отсутствия надгробья, а при наличии предусматривалась графа для надгробной надписи вместе с еще одной фотографией. Все было пронумеровано, каталогизировано, систематизировано. Кори вздохнула с облегчением: документация тут была оформлена наилучшим образом.

      – Надгробья вон там, – сказал шеф полиции Моррис.

      Он показал на дальнюю стену, у которой находилась пестрое собрание надгробий – несколько довольно вычурных из сланца или мрамора, но по большей части валуны или плиты с высеченными на них буквами. Надгробья тоже были каталогизированы и имели карточки.

      – Здесь приблизительно сто тридцать человеческих останков, – сказал шеф полиции. – И около сотни надгробий. Про остальных мы не знаем, кто они. Возможно, когда-то на их могилах стояли деревянные кресты. А может, их надгробья были утрачены или похищены.

      – А жертвы медведя идентифицированы?

      – Нет. Все надписи более или менее одинаковые: имена, даты и иногда библейские изречения или стандартная религиозная эпитафия. На могильных камнях обычно не обозначают причину смерти. И тем более вряд ли кому-то захочется увековечить то обстоятельство, что человек погиб в когтях гризли.

      Кори кивнула. На самом деле это не имело значения: она уже составила список жертв, просмотрев старые местные газеты.

      – Можно открыть один из них? – спросила она.

      – Не вижу препятствий. – Шеф полиции ухватился за ручку ближайшего короба.

      – Постойте. У меня есть список. – Кори открыла свой портфель и вытащила оттуда