Город нашей души. Вологдой вдохновленные. Сборник

музеуме» (1815), послужило поводом для личного знакомства известного и начинающего авторов, вместе с тем дало начало поэтическому обмену мнениями. Также поэту было посвящено стихотворение А.С. Пушкина «Батюшкову» («В пещерах Геликона…») – февраль-май 1815 г. «…Батюшков, счастливый сподвижник Ломоносова, сделал для русского языка то же самое, что Петрарка для италианского…». А.С. Пушкин. «О причинах, замедливших ход нашей словесности», 1824 г. «Звуки италианские! Что за чудотворец этот Батюшков». Заметки А.С. Пушкина на полях 2-й части «Опытов в стихах и прозе» К.Н. Батюшкова.

      На родине мой кров…

      Мой гений

      О, память сердца! Ты сильней

      Рассудка памяти печальной

      И часто сладостью твоей

      Меня в стране пленяешь дальной.

      Я помню голос милых слов,

      Я помню очи голубые,

      Я помню локоны златые

      Небрежно вьющихся власов.

      Моей пастушки несравненной

      Я помню весь наряд простой,

      И образ милой, незабвенной,

      Повсюду странствует со мной.

      Хранитель гений мой – любовью

      В утеху дан разлуке он;

      Засну ль? – приникнет к изголовью

      И усладит печальный сон.

      Беседка муз

      Под тению черемухи млечной

      И золотом блистающих акаций

      Спешу восстановить олтарь и муз и граций,

      Сопутниц жизни молодой.

      Спешу принесть цветы и ульев сот янтарный,

      И нежны первенцы полей:

      Да будет сладок им сей дар любви моей

      И гимн поэта благодарный!

      Не злата молит он у жертвенника муз:

      Они с фортуною не дружны,

      Их крепче с бедностью заботливой союз,

      И боле в шалаше, чем в тереме, досужны.

      Не молит славы он сияющих даров:

      Увы! талант его ничтожен.

      Ему отважный путь за стаею орлов,

      Как пчелке, невозможен.

      Он молит муз: душе, усталой от сует,

      Отдать любовь утраченну к искусствам,

      Веселость ясную первоначальных лет

      И свежесть – вянущим бесперестанно чувствам.

      Пускай забот свинцовый груз

      В реке забвения потонет

      И время жадное в сей тайной сени муз

      Любимца их не тронет:

      Пускай и в сединах, но с бодрою душой,

      Беспечен, как дитя всегда беспечных граций,

      Он некогда придет вздохнуть в сени густой

      Своих черемух и акаций.

      «… Какие радости в чужбине?…»

      … Какие радости в чужбине?

      Они в родных краях;

      Они цветут в моей пустыне,

      И в дебрях, и в снегах.

      Отдайте ж мне мою свободу!

      Отдайте край отцов,

      Отчизны вьюги, непогоду,

      На родине мой кров,

      Покрытый в зиму ярким снегом!

      Ах! дайте мне коня;

      Туда помчит он быстрым бегом

      И день и ночь меня!

      На родину, в сей терем древний,

      Где ждет меня краса,

      И под окном, в часы вечерни,

      Глядит на небеса;

      О друге тайно помышляет…

      Иль