В тихой Вологде. В. А. Яцкевич

комитета стал член партии кадетов Виктор Андреевич Кудрявый. Вологодский губернатор А. В. Арапов добровольно сложил с себя полномочия.

* * *

      Стоял жаркий июль 1917 года. Война продолжалась. После февральской революции в городе мало что изменилось, разве что очереди в хлебные лавки стали длиннее, а сахар давали только по карточкам. Губернские и уездные управы переименовали во временные комитеты, а их председатели теперь назывались комиссарами. В деревне тем более не было заметно изменений. Шли выборы в Учредительное Собрание, которому предстояло стать главным органом власти в стране. Почти везде большинство голосов получали эсеры.

      Девятков набрал в свою мастерскую молодых парней, и теперь работали в две смены. Как-то Павел увидел, что старший сын хозяина, Иван, зашел во двор вместе с гостем.

      – Павел, – крикнул он, – иди сюда, познакомься.

      Тот снял фартук, вытер ветошью руки и подошел.

      – Это мой друг, Алексей, тоже крестьянский сын, как и ты. Пишет стихи. Ты ведь любишь стихи читать. Посмотри-ка, здесь его творения напечатаны.

      Павел взял протянутую ему газету под названием «Дело народа. Орган партии социалистов-революционеров. Петроград». Под стихотворными столбиками значилась подпись: Алексей Ганин. Павел посмотрел на автора стихов. Это был коренастый блондин с большими голубыми глазами и белыми бровями.

      – Можно, я возьму стихи домой почитать? – спросил Павел.

      – Забирайте газету насовсем, – смущенно сказал Алексей. – У меня много экземпляров.

      Дома после вечерней молитвы Павел читал Татьяне стихи Ганина:

      Отгони свои думы лукавые,

      Полуденного беса молву;

      Что-то светятся тучки кудрявые,

      Чьи-то тени ложатся в траву…

      Море свеч в небесах засветилося,

      Сходят сонмы крылатых гостей,

      И на скорби с небесного клироса

      Льётся пенье бесплотных детей.

      Близок свет. Перед радостной встречею

      Причащаются травы росой.

      Поклонись и мольбой человечьею

      Не смути голубиный покой.

      Голос у Павла задрожал. Татьяна утирала слезы…

      Через два дня Иван Девятков обратился к Павлу с просьбой:

      – Отвези нас завтра с утра на дачу в Толстиково. Я с отцом договорился, он тебя отпускает. Отдохнем денек. Целая компания едет: я, Ганин и его приятель с подругой.

      Павел был очень рад съездить в родные места, ведь дача Девятковых находилась недалеко от его родного села. На другой день утром он приготовил четырехместную пролётку на рессорах, запряг в неё серого жеребца и вскоре уже вёз Ивана и Алексея к гостинице «Пассаж», что на Каменном мосту. Там предстояло посадить еще двух пассажиров и потом уже ехать в Толстиково.

      – Алексей, почитай-ка что-нибудь из нового, – попросил Иван. Тот помолчал, потом начал медленно, нараспев:

      Русалка – зелёные косы,

      Не бойся испуганных глаз,

      На сером