Мышка Йоле. Книга вторая. Елена Слынько

как вывести из этого состояния угасающую, как свечку, любимую. Говорить-то с ней бесполезно. Сутками сидела на подоконнике, глядя невидящими глазами вдаль и не замечая ничего рядом. Не замечала и слишком часто катящихся слёз по щекам.

      Глава 5

      In dem Augenblick, in dem ein Mensch den Sinn und den Wert des Lebens bezweifelt, ist er krank.

Sigmund Freud

      В тот момент, когда человек сомневается в смысле и ценности жизни, он серьёзно болен.

Зигмунд Фрейд

      Из России вернулся Ланской, проводивший там свой отпуск и восстанавливающий на Родине изрядно расшатанную путешествием нервную систему. Вельден был дома, в замке. Теперь, несмотря на занятость, возвращался каждый вечер. Сидел у себя в кабинете, обложившись бумагами и большей частью делал вид, что работает.

      – Привет главе семейства! Ну, и чего в свои фантики закопался? – Кирилл влетел в кабинет как вихрь, упал в мягкое кресло и блаженно потянулся. – Рождество на носу, а у вас даже хвоей не пахнет. Непорядок!

      – С приездом. Не до хвои сейчас и не до Рождества. – Эрнст устало посмотрел на друга. – Как добрался? Где Королёва потерял?

      – Не понял. Что с настроением?

      – Отдохнуть с дороги не хочешь или перекусить?

      – Ещё больше не понял. А ну колись. Что стряслось, пока меня не было? – Ланской встал, подошёл к столу. – Где Ленка?

      – У себя, приболела. Плохо себя чувствует последнее время. – Вельден взглянул на друга и опустил глаза.

      – Мне что, всё из тебя клещами вытягивать? – Майор только сейчас заметил, насколько осунулся и похудел Эрик, постарел лет на пять за месяц. – Рассказывай.

      – Пойдём, сам увидишь.

      Пошли к Йоле, но она не отреагировала на их появление, даже голову не повернула, даже не моргнула.

      – Солнышко, посмотри, кто приехал. – Эрик тронул жену за руку. Она закрыла глаза и отвернувшись прижалась лбом к стеклу. – Вот так и сидит уже неделю. Не ест, не говорит, не спит. Ничего сделать не могу, не слышит меня.

      – И ты, как любящий муж и врач, ей это позволяешь?!

      – Пошли отсюда, она нас всё равно не замечает. Не хочет замечать, наплевать на всех! На меня наплевать и растоптать! Понимаешь?! Лучше не подходи пока. Я час назад пытался накормить, поговорить. Начинает трясти, но молчит. – Эрик вздохнул и направился к выходу.

      Кирилл посмотрел на стол, уставленный тарелками с нетронутой едой. Там было, наверное, всё, что раньше она любила: жареная и отварная картошка, настоящие венские сосиски, гора самых разных фруктов и овощей, шоколад, булочки с маком, даже засахаренные фиалки.

      – То есть это продолжается не первый день, а ты только руками разводишь и причитаешь, как бабка на завалинке по серенькому козлику? – Возмущению Ланского не было предела. – Должна же быть причина. Поругались?

      – Если бы поругались, то знал бы, что делать.

      Увидев, что происходит с его дорогими людьми, сначала не мог поверить в реальность увиденного. А поверив, Ланской