104 страницы про любовь. Эдвард Радзинский

Сережа.

      – Столик не поменяли?! А я просил: поменяйте этот столик для ресторана! Поменяйте этот столик, похожий на гроб! Но у нас бессмысленно просить! – страдал Режиссер.

      Они пошли тогда в «Прагу». Все было удачно – они выстояли очередь, заняли столик на двоих. Танцевала она божественно, и все ее приглашали, а она отказывалась.

      – Давайте массовку! Танцующие пары! Массовка! – кричал Сережа.

      – Не надо! Не надо массовки! Надо столик для ресторана сначала поменять! Если в следующий раз…

      – Будет столик, – светло сказал Сережа.

      – …я повешу тебя тогда за твою верткую задницу!

      На площадке появились несколько молодых людей крайне печального вида. Женщина с никаким лицом дала знак, и «танцующие пары» начали свой танец.

      – Не надо сейчас танцев! Я должен сначала решить, что нам снимать! Говенный сценарий!

      Говенный столик! Жизнь не удалась!

      Печальные молодые люди танцевали.

      Он хотел ее поцеловать, когда они танцевали, но она отвернулась.

      – Я поняла, что ты делаешь это оттого, что я нравлюсь другим.

      Она все всегда понимала. Они много танцевали в тот вечер, а потом перед закрытием она исчезла на десять минут, заявив, что пошла причесываться, и вернулась, сияя круглыми глазами.

      – Все. Идем домой.

      В кулаке у нее был скомканный счет.

      – Это я для независимости, чтобы легче было потом от тебя уйти.

      Потом они пришли, и наступила ночь.

      – Уберите пары! Пары уберите!

      – Ребята, стоп! – орал Сережа.

      На площадку уже вывели Актрису – очередная женщина с никаким лицом вела ее за руку. Люди здесь опасно двоились.

      – Мы начнем снимать, наконец? Я уже три часа на студии, – сказала Актриса.

      – Если вы спешите – вам надо сниматься не у меня! Я не спешу! Эпизод «Ночь»! Пересъемка! Только ваш текст! Читайте текст, Сережа! У нас девушка спешит! Тишина в павильоне! Сережа! Я жду! Читаем вслух гениальный текст!

      Сережа вынул очередной грязный ворох бумаги и объявил:

      – Ремарка автора: «Она безумно и страшно раздевалась».

      – Как она раздевалась?

      – Безумно и страшно.

      – Дальше! Текст!

      Сережа читал с выражением:

      – «Только не засыпай! А то когда ты закрываешь глаза, я боюсь, что тебя нет, что ты умер. Я все время боюсь за тебя теперь. Нет, конечно, спи, ты устал. Ну конечно, спи! У меня такая к тебе сейчас нежность, до слез, до самой боли! Она шептала бессвязно, торопливо, слова сливались, она плакала».

      – Что она?

      – Плакала.

      – Ага? а слова сливались. Дальше этот замечательный текст.

      – «Помнишь, ты мне сказал, чтобы я за тебя молилась немножечко. Потому что у тебя какие-то важные дела происходят. Я помаливаюсь все время, чтобы дела твои были великолепны. “Молись за меня, бедный Николка”».

      – Кто молись?

      – Бедный Николка.

      – Дальше.

      – «И такая к тебе нежность! И жжет напропалую!»

      – Чего жжет?

      – Напропалую.

      Режиссер развел руками и опустил голову на руки.

      Она