Лисьи байки: современные рассказы. Олег Савощик

дался ей с трудом.

      – Короче, я у старшеклассников своих спрашивала. Это точно не выпускные классы. Во-первых, там нет настолько отмороженных, да и проблемы за месяц до экзаменов никому не нужны. На каком этаже, говоришь, в туалет ходила?

      – На втором.

      – Вот. Вчера в это время там были восьмые и девятые, я по расписанию смотрела. Ищи среди пездюков.

      – Спасибо, Зоя.

      – Что делать думаешь?

      – Я сегодня пойду писать заявление. В полицию, – объявила Лена спустя пять минут в кабинете директора.

      Женщина в кресле задумчиво почесала подбородок длинными когтями цвета баклажан.

      – И на кого писать будешь, позволь узнать?

      – На Агееву Лизу.

      Директор с завучем переглянулись.

      – Почему ты так уверена?

      Лена строго следовала правилу не выделять любимчиков, быть справедливой, но требовательной. Потому с привыкшей к всеобщему обожанию Лизой у молодой учительницы химии не задалось с первых дней. Стоило ученице потерять последнюю надежду на халяву, она стала дерзить. Лена перечисляла в голове все едкие комментарии, отпущенные в её адрес: и о своих широких бедрах, и о дешевой одежде, которую можно позволить на скромную зарплату учительницы. Обычно ей удавалось перевести выпад в шутку или попросту пропустить мимо ушей, но это ещё больше раззадоривало наглую девчонку.

      – Я запомнила телефон. Лиза часто хвасталась айфоном последней модели. И она единственная, кого я видела в школе с селфи-палкой. А ещё вчера у восьмого “А” все уроки были на втором…

      Директор фыркнула:

      – У них всех сейчас айфоны. И палки эти. Это не доказательство.

      – Лена, послушай. Не надо торопи… – завуч подошла к девушке и хотела приобнять ее за плечи.

      – Нет! Я решила, – учительница отстранилась.

      – Елена Николаевна, – встряла директор. – Сама подумай. Ну напишешь ты это заявление, а примут ли его? А если и примут, что дальше? Не знаешь нашу полицию будто. Ни к чему школе такая огласка. Да и внятных доказательств у тебя нет. Не хочется просто так на девочку наговаривать.

      А ещё не хочется обвинять дочь серьезного человека, мецената, благодаря которому в школе уже трижды делали качественный ремонт, а сама директор ездит на юга два раза в год.

      – В общем, Елена Николаевна, – директор напряженно подбирала слова, отчего лицо ее налилось краской в тон накрашенным губам. – Ты девушка хорошая, но ситуация страшная. Сама понимаешь. Пострадал авторитет школы. Авторитет преподавателя, что хуже! Моральный облик… А если в министерстве узнают? Страшно подумать. Извини, конечно, но с такой репутацией… Даже не знаю, что делать.

      Женщина осушила стакан воды и перевела дыхание.

      – Пиши по собственному, Лена. Можешь доработать этот месяц до конца учебного года, но больше мы тебе контракт не продляем. Извини.

      Начальство внимательно следило за реакцией девушки, ожидая чего угодно: слез,