Хранители тайны. Юрий Вячеславович Ситников

все запротоколируем, пока тебя никто ни в чем не обвиняет.

      – Пока? А потом начнут? Я его впервые в жизни видел, товарищ начальник.

      Лейтенант вывел Макара Федоровича из комнаты.

      – Да, я с ним разговаривала, – подтвердила Вера. – Переписав адрес, попросила передать трубку Кириллу, но он потерял сознание. – Вера закрыла лицо руками. – Почему Кирилл потерял много крови?

      – В него стреляли.

      – Стреляли? Как стреляли?!

      – Пуля попала в плечо, началось кровотечение. По словам врача, стреляли в вашего мужа дня три-четыре назад. Судя по всему, временами кровотечение прекращалось, затем открывалось снова. Он держался до последнего.

      – Где машина Кирилла?

      – Пока неизвестно.

      – А пуля? Пуля прошла навылет или осталась в плече? – спросила Люська. – Ведь по ней можно определить…

      – Уверяю вас, мы знаем свою работу, – перебил её капитан. – И ещё, я хотел бы переговорить с Верой Андреевной наедине.

      Люська вышла. В коридоре стоял бледный Макар Федорович.

      – На меня хотят труп повесить, – сообщил он ей. – Я их знаю, чтоб убийцу не искать, на Макара всех собак повесят. У!.. Ненавижу их!

      – Якубенко! – в коридоре нарисовался лейтенант.

      – Иду, товарищ начальник, я курнуть хотел. Нервишки разыгрались.

      Домой вернулись в девять утра. Вера упала на кровать, плакала, потом уснула.

      Три дня, она ходила, как сомнамбула, а после похорон сказала:

      – Они не найдут убийцу Кирилла. Не найдут, Люсь, я чувствую.

      Люська промолчала.

      ***

      – Мишк, ты? – раздался из-за закрытой двери хмельной голос.

      – Макар Федорович, откройте, у меня к вам дело.

      Дверь скрипнула, в проеме показалась голова хозяина дома. Осмотрев Люську, Макар Федорович погрозил ей пальцем.

      – Чего надо, кто такая?

      – Я приезжала к вам несколько дней назад, ночью. Тогда в доме было много полиции и…

      – Вспомнил! – перебил Якубенко. – Ты жена того парня. Его вдова!

      – Нет, я сестра вдовы.

      – Они из меня козла отпущения хотят сделать. Сегодня опять к себе вызывали. Я им так, мол, и так, ничего не знаю, а они на мозг давят. Психологическая атака, мать их! Но меня так просто не расколоть, до последнего стоять буду. Они как мозгуют, раз сидел, значит виновен. А я свой срок от звонка до звонка отмотал. Чистый на свободу вышел. Поняла, нет?

      – Вы сидели?

      – Сидел. Ну и что? По дурости замели, залезли с приятелем на хату одного ханурика, пошуровать там хотели. А этот гад с дачи раньше времени приехал. Семь лет дали. Он же оттуда, – Макар Федорович ткнул указательным пальцем в небо.

      – Откуда?

      – Пост занимает солидный. А ты говоришь. Нам максимум трёшка светила, а тут такое дело. Намотали соплей на кулак. А ты чего приехала?

      – Поговорить с вами, – Люська достала из пакета бутылку коньяка. – Это вам.

      Макар Федорович подарок оценил. Просияв, он посторонился и залебезил:

      – В комнату ступай, я сейчас. На стул садись или