Карантинный полубред, или Сказки на ночь для маленьких взрослых. Камиль Ларин

как клещи, тянут-потянут, – а вытянуть-то… смогли! Вот лежат они на поляне, дышат часто: устали. Жрать им захотелось.

      – Что ж, – они говорят, – сказка заканчивается, а мы и не жрали ничего.

      И вдруг в кустах зашуршало что-то.

      «Мышь», – подумал дед.

      Ну, а кто ж еще? Действительно, Мышь вышла.

      – Давайте ее и сожрем!

      Бабка говорит:

      – Не надо. Вдруг больная какая-то.

      Правда ее: больная оказалась. Она хвостиком махнула, крутанула и взвилась в небо, крылья выпустила и полетела вверх, к звездам. Летучая это мышь оказалась.

      Эти-то все головы подняли, челюсти у них отвисли и смотрят, удивляются: летучей мыши никогда не видели, медитируют, в Нирвану вошли. А когда три часа простояли с открытым ртом, воздух-то весь из них и вышел. Задохнулись они, упали на землю, и все…

      Вот к чему любопытство-то приводит.

      А последнее, что подумал дед: «Жалко, что я перед смертью кобеля этого ползучего не придушил».

      № 9. Курочка Ряба

      Жила-была как-то курочка Ряба. Хорошо жила, перспективно – яйца золотые несла. Снесет бывало золотое яйцо и отдаст кому-нибудь за копеечку, или просто так, – по доброте душевной.

      И вот зашла она как-то по соседству к деду с бабкой. Те как раз завтракать собирались, только у них на столе ничего не было. Решила курочка им помочь из добрых намерений: снесла яйцо – золотое.

      Дед смотрит на яйцо и не понимает: чего это курица, издевается что ли? Взял скалку, бил-бил яйцо, не разбилось оно. Бабка взяла скалку, била-била деда, не разбился и он. Дед тогда опять скалку взял и по курочке Рябе как ХРРРЯЯЯСЬ! Та на всякий случай и окочурилась: как бы хуже не вышло.

      И вот попала она на тот свет, видит Бога и спрашивает его:

      – Боженька, что же я не так-то сделала? Я ведь старалась добрые дела сеять, людям помогать.

      А он ей говорит:

      – Да пойми ты, курица мокрая, что помимо роскоши людям иногда просто есть хочется: снесла бы ты обыкновенное яйцо, они, глядишь, сюда бы только через неделю попали. А теперь к вечеру ожидаем.

      И опять ее ХРРРЯЯЯСССЬ! по голове. Она так – хоп! – и опять к деду с бабкой попала.

      Закричала:

      – Дед! Дед! Я теперь все поняла! Снесу вам обыкновенное яйцо!

      Два снесла. Чтобы уж яичницы было много. Те сели, довольные, поели. Понравилась яичница. Потом спать прилегли. Уснули да и не проснулись.

      У курицы, видно, после этих событий что-то случилось в организме, и яйца токсичными стали.

      И вот стоит она – живехонькая, одна, посерёдке избушки и думает: «Что же я не так-то делаю? Кого ж теперь слушать-то?»

      № 10. Теремок

      Стоял в поле теремок – ни низок, ни высок.

      И жили в нем какие-то странные обитатели: все такие возвышенные, восторженные, воздушные. Да… Поэтические, стихами все сыпали – сочиняли и рассказывали оды, панегирики, эпиталамы – ну, это если кто женился.

      Нужно заметить, что имена у них тоже были какие-то странные – стихотворные: Мышка-норушка – детская игрушка,