Тура, или Я, Сонька, Алик и остальные. Наталия Кузьмина

поломки

      Комната была абсолютно пуста и необычно изогнута, так что десятисантиметровые брусья, крепившие потолок, напоминали брови вечно удивленного субъекта. Мне нечего было здесь делать, и я переминалась с ноги на ногу.

      Неожиданно дверь скрипнула, и на пороге появился Коля, друг детства, потерявший окончательно разум ровно на третьем году обучения в военном училище. За ним вошел Валера, хромоногий дурачок, державший нашу улицу в страхе в течение трех с половиною лет и ставший впоследствии жестоким насильником несовершеннолетних. И, наконец, втиснулся Сева, худосочный блондин, бывший муж моей троюродной сестры, великий молчун, но неадекватный и невменяемый.

      – И здесь никого нет, – с раздражением прошептал Валера.

      Это было странно, хотя и отрадно моему забившемуся в страхе сердцу, так как они смотрели мне прямо в глаза и стояли всего лишь в трех метрах. Их головы были чуть запрокинуты, однако я видела лица в точности в фас: раскосое, как бы составленное из дефектных деталей лицо у Валеры, бесконечно удлиненное – у Всеволода, и мастерски подогнанное к арийскому типу лицо Николая.

      Пауза длилась секунду. Они развернулись и, взявшись за руки, вышли на цыпочках из комнаты. За спиною у каждого я разглядела по миниатюрному колчану с желтыми стрелами.

      Совершенно не помню, как выбралась на волю, но плотная тишина белой ночи сделала мое тело легким, почти невесомым. Я без труда нашла свои «жигули» и, вырулив на пустынное шоссе, набрала высокую скорость.

      У ГАИ меня остановил постовой:

      – Права-то у вас есть?

      Я предъявила.

      – Как же вы так ездите… к тому же в кромешном тумане.

      – А что?

      – У вас же три поломки.

      И начал считать, загибая пальцы:

      – Спущены скаты – раз, протек радиатор – два, сбит габаритный огонь – три.

      Я молчала, хотя в точности не была с ним согласна.

      – Вы еще очень легко… – бормотал озадаченно постовой, заполняя квитанцию на оплату астрономического штрафа, – …просто о-чень легко от-делались.

      Что-то в его интонации вселяло тревогу, и я внутренне подобралась, чтобы дать решительный отпор в случае чего.

      – Видите ли, – постовой заглянул мне прямо в глаза, – все дело в желтых стрелах… Вы просто были обязаны обратить на них внимание. Припоминаете?

      Я действительно что-то припоминала, и от этого мне становилось бесприютнее и холоднее.

      – Вот, держите.

      Постовой, наконец, протянул квитанцию и лихо козырнул, очертив в пространстве заковыристый знак. Из-за чего воротничок рубашки его распахнулся, и я увидела необычное ожерелье, состоящее из трех отшлифованных акульих зубцов. Приглядевшись (но так, чтобы постовой не заметил), я поняла, что там не зубцы, а пустые миниатюрные колчаны, которые уже видела где-то. Я поспешила ретироваться к машине. Шоссе по-прежнему было пустынным. И только один постовой все стоял и смотрел (то ли насмешливо, то ли с жалостью) мне вслед…

      24. Живые и страшные

      Вот