Двадцать дней. Николай Викторович Игнатков

тихо задрожали.

      И он отбившийся один,

      Влачил мундир… В бокале водки,

      И Бог себе, и господин,

      Картошка с закусью селедки.

      Прошли дожди и смыло время,

      Назад его им не вернуть.

      К чему теперь ему стремленья,

      И тот искусственный уют?

      И день, и ночь меняя ракурс,

      Застиг обоих их врасплох.

      Махнул рукой прощально август,

      Заретушировал подвох.

      И лицемерно, и коварно

      Как разъедает души власть…

      И лицемерно, и коварно.

      И снова новость пронеслась,

      И обухом, и так бездарно,

      И тот, кто должен образцом,

      Не оправдал других надежды.

      А ведь когда-то был бойцом…

      Сменил мундир свой на одежды,

      Где золотые вензеля,

      И миллиардами гектары.

      Другим грозит, – Так ведь нельзя!

      А там внутри его шакалы.

      Всю захватили чистоту,

      И воздух сжали по спирали.

      И алчность тянет в пустоту,

      И никакой теперь морали.

      К чему пришли? И стыд, и срам…

      И на лице сплошная горечь.

      Ну в ком еще остался храм,

      Не растворилась в бездну совесть?

      И дело в нас самих

      И наваждения, и сны,

      Они границы у романса.

      И в жизни если нет весны,

      И не дает она и шанса.

      Звенящей пулей улететь,

      Поверх голов задеревеневших.

      И что еще тебе хотеть,

      В твоих страданиях разъевших.

      И неба синь и тишину,

      Твое желание разбито.

      И ты в обиде на вину,

      Но все молчишь… Сказать открыто,

      Боязнь связала кучу слов,

      И не метет тот больше веник.

      Царит иллюзия послов,

      И мыслей тех ты сам и пленник.

      И заточенный в глубине,

      Где искажает дух пространства.

      Несчастьем растворюсь в волне,

      Так ненавистно постоянство.

      Глоток забытых перемен,

      Он как живительная правда.

      И что тогда я дам взамен,

      Коль источилась вся бравада.

      Огни уснувших городов,

      Кому горят? К чему взывают?

      Собрать бы мысли из домов,