Опасные игры с тенями. Том 0. Кофейный дневник Амелии К.. Лилла Сомн

разнились – от зданий, больше напоминающих какие-то диковинные овощи или местные кондитерские изделия до прозрачных конструкций, выглядевших как зетские горные кристаллы, и так же надолго приковывающих к себе взгляд. Ведьмы могли позволить себе некоторые вольности в отношениях с реальностью… Ами завистливо вздохнула.

      Прайм также – это пять неудачных попыток устроиться там, полное крушение всех надежд на ранее упомянутое светлое будущее и тупое смирение с тёмным.

      «Сяду здесь, в этом прекрасном месте моей скользкой ямы, и никуда не буду двигаться. С меня довольно.»

      Ами дошла до единственной своей верной подруги в этих местах – до успокаивающе зелёной опушки.

      Когда она была недорослей, она по началу бурно реагировала на любую, как ей казалось, «несправделивость» по отношению к себе со стороны родных, и в семье её иногда пугали тем, что отнесут к краю леса и отдадут эльфам, если будет продолжать в том же духе. Когда она подросла, то уже перестала возмущаться. Но начала приходить в лес сама, в надежде, что эльфы заберут её. Конечно, чуда не случилось, зато Ами нашла для себя чудесное место, которое помогало её прийти в себя и успокоиться.

      Она осела на бревно, привычно подсползая до удобного положения, выдохнула, уставившись в небо и на верхушки деревьев. Это место помогало ей каждый раз, когда она приходила сюда в смятенных чувствах, оно единственное понимало её и могло утешить, давая если не отдых и воодушевление, то спасительное безразличие. Которое и помогало ей не спятить после каждой очередной неудачи.

      Она уже внутренне согласилась на эту «яму» со скользкими склонами, в какой-то смиренной отрешённости решив, что если ей здесь сидеть до конца дней, то так тому и быть. Не тратя более сил и нервов, она будет делать это с максимальным безразличием. Она не станет изо всех сил карабкаться и скатываться вновь. Ами отказалась от своей давней идеи удрать отсюда куда угодно и позволила родным затянуть себя в планы по ремонту их общего дома, где они жили всей своей по кантинской традиции большой семьёй.

      И… Всё. Это точно было дно. Теперь Амелия знала, как оно выглядит и могла его детально рассмотреть его скользкую вязкую основу и почувствовать щекой потихоньку проникающий в самое нутро мокрый холод отчаяния. Потому как лежала там лицом вниз, отвернувшись от подло сияющего сверху эонно недоступного света надежды. Да, того самого.

      …Знатные косметологические процедуры. И действенные. Уже не страшно. Уже не больно. Дискомфортный вначале морозец стал в итоге прекрасным анальгетиком. Просто её жизнь закончилась. Холод позволяет не разлагаться телу и не беспокоить этим окружающих, а внутри уже пусто. Все, кто там были, ушли в лучшие миры. Ничто более не имеет значения. Она не получит то, чего хочет. И точка.

      Потому будет делать то, что должно и идти, куда пошлют. Больше своих идей на этот счёт у неё нет, так как изнутри управлять некому. И незачем. Ни к чему хорошему это не привело. Лучше так. Капитуляция и эвакуация. Пустое