Взлом. Веся Елегон

помятый, по всей видимости, никогда не просыхающий…

      – А вы, я смотрю, знаете цену вещам? – не сдержавшись, произнёс доктор.

      – Вещи – это всего лишь вещи. Не стоит в них вкладывать больше смысла, чем есть на самом деле.

      – Так что же ценно для вас?

      – Свобода, – голос мужчины прозвучал крайне серьёзно и напряжённо. Кате на секунду показалось, что это сказал совершенно другой человек. Не тот, которому она заклеивала бровь. Но уже через секунду дворник довольно изрёк: – И водка.

      Наваждение развеялось, всё мгновенно встало на свои места.

      – Подъезжаем, – сообщил Пётр Михайлович. Авто свернуло с обводного шоссе влево и устремилось по заснеженной дороге прямиком в лес. Высокие ёлки плотно жались друг к другу, съедая и без того скудный свет, отбрасываемый звёздами сквозь редкие прорехи в тучах. Но вот по обе стороны от петляющей меж деревьями и кустами дороги выросли стройные металлические столбы фонарей. Лес мгновенно потерял угнетающую ауру таинственности и стал уютным и обжитым. Показались первые дома, низкие, с совершенно плоскими крышами. Авто свернуло к одному из них и, въехав в открывшиеся ворота, затормозило возле гаража.

      – Приехали, – с облегчением проронил доктор. И заглушил двигатель.

      Катя открыла дверь, выпуская встревоженно вздрагивающего пса на улицу. Он выпрыгнул в пушистый хрусткий снег и забегал по саду, останавливаясь у ёлок и задирая ногу.

      – О, это он… – наблюдая за собакой, промямлил хозяин дома.

      – Метит новую территорию, – закончил за потерянно взирающего на происходящее Петра Михайловича Дмитрий. Он вылез из машины. Сладко зевнул и потянулся, разминая затёкшее тело. Особенно досталось длинным ногам.

      – Давайте уже поскорее закончим с этим, – оглядев пустой тёмный дом, таращившийся в ночь слепыми глазницами окон, попросила Катя. Ей от всего этого было как-то не по себе. Находиться неизвестно где неизвестно с кем, да ещё и ночью, было крайне странно.

      – Да, конечно, пойдёмте, – пригласил хозяин дома и направился по дорожке к крыльцу.

      – Барсик, идём, – позвала Катя. Пёс сразу откликнулся на зов и радостно побежал за женщиной. Эта тётка определённо ему нравилась. Так быстро влюбиться в нового человека… Пёс на секунду задумался, насколько он ветрен по собачьим меркам, но почти сразу отмахнулся от этих мыслей. Тяжесть в желудке от недавно съеденных котлет голосовала за внезапную страстную любовь к предводительнице стаи.

      – А может, оставим собаку на улице? – остановившись у дверей и не спеша их открывать, неуверенно спросил Пётр Михайлович.

      – Так холодно же, – округлив глаза, удивилась Катя.

      – Да, совесть у тебя вообще есть? – довольно оскалился стоящий за женщиной Дмитрий.

      – Там шкуры на полу и мебель… дорогая… – упавшим голосом пробормотал доктор, но дверь открыл. – Ладно, заходите.

      – Уютненько, – оглядев просторную гостиную, озарившуюся