Церковные Соборы в позднеантичной Италии (с хрестоматией). Андрей Юрьевич Митрофанов

[90]. Наконец, в 393 г. св. Амвросий еще раз собрал в Медиолане епископов северной Италии и юго-восточной Галлии для вынесения анафемы местному еретику Ювиниану, отрицавшему аскетические принципы христианской жизни[91]. Через два года выдающийся архипастырь скончался, однако его преемник Симплициан продолжил «амброзианскую» синодальную политику, в рамках реализации которой созвал небольшой Собор в Августе Тавринской (ныне Турин) в 398 году. Председательствуя на Туринском Соборе, Симплициан выразил стремление самостоятельно устанавливать правила для галльских диоцезов, в результате чего епископ Медиолана фактически затмил своим авторитетом значение Римского епископа, канонически никогда не подвергавшееся сомнению[92].

      «Амброзианский» этап Соборного движения в Италии должен быть охарактеризован следующим образом. В богословском отношении он стал эпохой полного и окончательного торжества на Западе староникейского омоусианства, основывавшегося преимущественно на учении свв. Афанасия Александрийского, Илария Пиктавийского и Амвросия Медиоланского. В политическом отношении он явился временем небывалого возвышения Медиоланского епископа в качестве политического и нравственного лидера западных христиан, при котором северная Италия становилась негласным центром Западного Патриархата, учившим даже епископов Карфагена[93], и, наконец, в административном отношении уже при Симплициане Медиоланская кафедра приобрела реальные функции митрополичей кафедры не только для северо-италийских диоцезов, таких как Верцеллы, Тицин, Бонония, но также и для диоцезов Нарбоннской Галлии.

      Третий этап Соборного движения в Италии имеет основания называться «геласианским» периодом, поскольку именно папа Геласий явился главным выразителем канонических идей и исторических тенденций, характерных для данного этапа италийской синодальной истории, несмотря на то, что он вовсе не находился у его истоков. Данному этапу предшествовал период сравнительного упадка Соборной деятельности в масштабах всей Италии, представлявшего собой разительный контраст с эпохой св. Амвросия Медиоланского.

      В течении первой половины V в. синодальная активность в италийских диоцезах находилась на низком уровне. Хотя периодическое собрание синодов в самом Риме было весьма частым явлением, однако папская административная власть в Италии оставалась еще достаточно ограниченной[94], в силу чего Римские синоды первой половины V в. не имели такого значения для италийской и, в целом, западной церковной жизни, какое имели упоминавшиеся Соборы IV века. Известны только некоторые локальные синоды в Риме, созывавшиеся по частным причинам, и от которых не осталось никаких актов или по меньшей мере подробных сведений, кроме декреталий или посланий, подписанных именем того или иного Римского епископа. Подробный перечень подобных декреталий, вместе с Римскими Соборами начала V в., составил аббат Л. Дюшен[95], основываясь

91

Amb. Ep. 42; Pietri Ch. Op. cit. T. II. P. 904–905; Пареди А. Указ. соч. C. 242.

92

Conciles galois du IV siècle / Ed. J. Gaudemet // SCh 241. Paris. 1977. P. 133–134; Concilia Galliae 314–506 / Ed. Ch. Munier // CCh (sl) 148. Turnholti. 1963. P. 54–58.

93

Парадокс заключается в том, что император Констанций, организовывая проарианские Соборы в Медиолане, желал возвысить будущего Медиоланского епископа – омия в противовес Римскому епископу-омоусианину. Однако в результате деятельности св. Амвросия, сменившего омия Авксентия, Медиоланский предстоятель возвысился по авторитету над Римским архиереем именно благодаря своему положению самого яростного поборника учения о единосущии.

94

Duchesne L. Op. cit. T. III. P. 673.

95

Ibid. P. 29–30.