Мишка и волшебный цветок. Екатерина Береславцева

ба, как можно было умудриться сломать руку перед самым концертом? Мы полгода готовили программу, а он!..

      – Я не думаю, что он это сделал специально.

      – Ну конечно, нет, бабуль, он не специально пробовал достать до люстры ногой! – язвительно произнесла Шурка. – И абсолютно случайно в классе вокруг стояли парты, которые не расступились при его изящном падении! И конечно, совершенное совпадение присутствие этой мымры Хвостиковой, перед которой он и совершал свой непревзойдённый акробатический номер!

      – Шурочка, да ты просто ревнуешь! – улыбнулась бабушка.

      – Ты что, ба, этого дурака?? Да мы из-за него теперь не попадём на рок-фестиваль! Тьфу, даже говорить о нём не хочу! – девочка фыркнула и направилась в свою комнату.

      – А как наш Мишка, ему уже лучше? – спросила она, дойдя до середины лестницы и свесившись через перила.

      – Лучше, лучше. Спит наш мальчик.

      – Уже не спит! – басом заявил Миша, рывком открывая дверь своей комнаты и подняв правую руку вверх. – Здр-р-равствуй, дор-р-рогая сестр-р-ра!

      – Вижу, вижу, братец в своём репертуаре. Оперном!

      Шурка ущипнула брата за плечо, пробегая мимо, и закрылась в своей комнате.

      Мишка спустился вниз.

      – Бабуль, что-то есть захотелось… Давай я приготовлю что-нибудь?

      – Ну что ты, детка, какая тебе сейчас готовка? Утром ещё была температура, вон бледненький какой, – бабушка приложила ладонь к его лбу и улыбнулась. – Не горячий. Скоро все придут, будем ужинать. Потерпишь, дружок?

      – Конечно, ба. Можно я с тобой посижу?

      – Садись уж, – Соня подложила ему маленькую красную подушку под спину и продолжила что-то варить на плите.

      Мальчик внимательно наблюдал за её неспешными движениями. Несколько раз он порывался что-то сказать, но слова словно боялись вылетать из его рта. Наконец он решился и выпалил:

      – Ба, а я… у меня же нет птички на пятке, да и вообще нигде никаких знаков или отметин. Почему же вы решили, что со мной что-то не так?

      Старушка отложила поварёшку и повернулась.

      – Во-первых, с тобой всё так. Посмотри мне в глаза, Миша. Ты – замечательный нормальный мальчик, самый лучший из мальчиков на этой улице. – Она улыбнулась и продолжила: – А во-вторых, отсутствие знаков на коже ни о чём не говорит. Тут дело в другом. Есть совсем иные знаки, о которых ты ничего пока не знаешь. И эти указатели гораздо важнее.

      – Расскажи, бабуль!

      – Помнишь открой-траву, которую собирал Авдот? Помнишь, в чём состояло её чудесное свойство?

      – Конечно! Она показывала то, что нельзя было увидеть простыми глазами.

      – А теперь опиши мне ещё раз фотографию, на которой ты видел прабабушку.

      – Ну, – стал вспоминать мальчик, – она сидела на стуле в длинном изумрудном платье и в смешной розовой шляпке. И ещё на руке у неё помню колечко с зелёным камушком, такой большой камень, как пуговица на мамином пальто.

      – Мишенька, а теперь послушай меня внимательно: в те времена, когда фотографировалась твоя прабабушка, ещё не было цветных снимков.