Однажды летним днем. Наталия Антонова

сухо проговорил следователь, – что вы проникли на свадьбу Окунева в траурном одеянии. Вы хотели таким образом предупредить его?

      – Нет, я хотела напугать Майку! Я хотела, чтобы она отказалась от Филиппа и вышла замуж за своего Мишку!

      – За какого ещё Мишку?

      – За Одинцова!

      – Почему она должна была за него выходить?

      – Потому что они любят друг друга!

      – Почему же тогда она за него не вышла? – совсем запутался следователь.

      – Потому что Мишка – ботан!

      – Кто, кто? – переспросил Наполеонов.

      – Вам же русским языком говорят – ботан!

      – То есть Одинцов учится на ботаника?

      – Нет! Учимся мы все вместе. Просто Мишка из небогатой семьи и буквально помешан на учёбе! Деньги ему до лампочки. Он даже говорил, что самыми счастливыми людьми в древности были мудрецы, сторожащие чужие огороды.

      – А Майе это не нравилось?

      – Не столько Майе, сколько её отцу.

      – Понял! На браке настояли родители молодых, так?

      – Так, – удовлетворённо кивнула Виолетта.

      – Вы хотели расстроить свадьбу, испугав невесту?

      – Хотела, – тяжело вздохнула задержанная.

      – Но у вас ничего не получилось?

      – Нет.

      – И вы решили заставить Филиппа Окунева отречься от молодой супруги при помощи пистолета?

      – Не совсем так. Я просто хотела поговорить.

      Следователь вздохнул. Он ни минуты не сомневался в том, что Потапова застрелила строптивого любовника.

      За окном моросящий дождь о чём-то перешёптывался с ветром. Наполеонов подумал, как было бы хорошо, если бы дождь, ветер, солнце, деревья и прочие немые свидетели происшествий могли давать показания. Но к чему пустые мечты.

      Следователь вздохнул и вернулся к допросу.

      – Вас задержали на месте преступления, – в который раз повторил Наполеонов.

      – Я уже сто раз объясняла вам, что пошла к Филиппу Окуневу с единственной целью – поговорить!

      – И для большей убедительности прихватили с собой пистолет.

      – У меня не было с собой оружия, кроме этого! – Виолетта провела рукой по довольно плоскому, с точки зрения Наполеонова, животу.

      – Откуда вы узнали, что Окунев будет дома один?

      – Мишка проболтался, – тяжело вздохнула Виолетта.

      – То есть?

      – Ну, он сказал, что Майя сегодня должна навестить свою мать.

      – А ему откуда это стало известно?

      – Они с Майей перезваниваются, хотя, конечно, и шифруются.

      – То есть Майя не порвала со своим ботаном окончательно? – спросил Наполеонов.

      – Не так чтобы, – пожала плечами Виолетта.

      «Чёрт-те что!» – выругался про себя следователь и решил на всякий случай уточнить:

      – Они продолжали видеться?

      – Только в институте, – поспешно заверила его девушка. И следователь догадался, что Виолетта сочувствует Одинцову, пострадавшему, как и она сама, от вероломства богатых родителей Окунева и Лоскутовой.

      – А вы тоже виделись с Филиппом Окуневым только