Цикл «Гниль». Роман Бабаян

помоги пожалуйста этой душе, аминь. – Переписывая в очередной раз письмо, он вкладывал его в писание.

      Утром он направился к начальнику исправительного учреждения. Постучав в дверь и получив разрешение войти святой отец переступил порог. В небольшом кабинете было уютно и светло, хотя эти окна тоже были закрыты решетками. Полковник Гуляев сидел в широком кожаном кресле и пил кофе с коньяком. На столе покрытым зелёным сукном стояла хрустальная пепельница полная окурков. Его стол с одного краю был завален несколькими стопками личных дел заключенных, с другой стояли пару рамок с фотографиями и позолоченный органайзер из которого никогда не извлекались предметы в него установленные. Весь кабинет был сделан просто, но очень дорого. Мебель, что включало в себя стол и пару шкафов были целиком из древесины редких пород, сделанными на территории промышленной зоны тут же в тюрьме. Позолоченная люстра свисала с потолка обшитого деревянными панелями. Казалось на первый взгляд, что это было бюджетное подражательство для придания помещению более дорого вида, но это лишь казалось. Пригласив присаживаться и угощаться кофе с сигаретой начальник ждал момента пока святой отец сообщит ему, что-нибудь интересное. Конечно было глупо рассчитывать на нарушение тайны исповеди, но полковник не терял надежды.

      – Доброе утро батюшка. – Начальник слащаво улыбался и покачивался в кресле. Видимо уже порядком поднабрался своего любимого напитка, только уже без содержания кофеина. Засаленные волосы перекрывали облысевшую голову с лева на право, чем делали его вид еще комичнее, но смеяться над этим человеком было опасно. В его власти и с теми возможностями, что он имел, за шутку над его прической любого могли закопать во дворе, в прямом смысле этого слова.

      – И вам доброго утра Кирилл Афанасьевич. – Пожимая потную руку, Григорий садился напротив, смотря в очередной раз на того кому принадлежит вся власть в этом остроге он дивился несправедливости этого мира. Гуляев даже не пошевелился, лишь протер платком влажную шею и лоб, затем положил его на стол закуривая и смачивая горло остатками напитка.

      – С чем пожаловали, проблемы, замечания, предложения? – Деловито подходя к гостям, а они у него всегда приравнивались к просящим, он вел себя нагло и по-хамски.

      – Хотелось бы вас предупредить о том, что я покидают ваши стены. – Григорий сложил руки на столе и смотря прямо в глаза начальнику доносил до него твердость и непоколебимость своего решения.

      – Жаль, очень жаль, вы очень благоприятно влияли на постояльцев. Какие у вас планы? – Совершенно отстранено реагируя на эту весть, он желал узнать хоть что-то полезное, что творится у него в тюрьме. – Анечка, обнови мне кофе пожалуйста, вы батюшка?

      – Я откажусь, завтракал уже. – Григорий хотел поскорее покинуть его кабинет, но учтивость и вежливость требовали завершения диалога. – Вернуться в родной приход и нести службу там.

      – Собираетесь