Невозможное возможно. Стихи. Лариса Логинова

но в интеллектуальной издательской системе Ridero

      Невозможное возможно

      Уходя возвращаться, до слез накричавшись глазами,

      обнимать пустоту, выпивать вместо кофе туман.

      Дозвониться на номер, который хронически занят,

      и нажать на отбой, телефон опуская в карман,

      не сказав ничего на: «Алло! Говорите, я слышу»,

      не ловить по ночам фонарей мотыльковый эскорт,

      не заметить в упор, как неровно кометами вышит

      темно-синий колпак над седыми вершинами гор.

      Расписаться на дне, оставляя автографы рыбам,

      заблудиться в траве и дорогу найти в облаках.

      Напроситься к тому, кто давно непростительно выбыл,

      и понять, почему измеряется страх в пауках.

      Прочитать на ноже приворот и порезаться ложью,

      наглотаться обид, а потом поворачивать на…

      В параллельной себе невозможное будет возможно,

      нужно просто пройтись до себя сквозь порталы окна.

      Проснёмся рядом?

      Темнота задышала громче,

      а тела посекундно ближе,

      я под веками вижу солнце,

      поцелуем себя ты выжег

      на моей покрасневшей коже,

      на сочащемся болью сердце.

      А прижаться теснее можешь?

      Я годами мечтал согреться.

      Пальцы, ясно тебя увидев,

      задрожали, узнав мгновенно.

      Не писал о таком Овидий —

      обжигая, бежит по венам

      раскаленная лава крови —

      не держи в берегах, не надо,

      вечер наш без лекал раскроен,

      ночь постелью широкой смята.

      Засыпая уже под утро,

      видя звезды незрячим взглядом,

      прошепчу: «Ты – восьмое чудо»

      и добавлю: «Проснемся рядом?»

      Не один

      Не марая пустыми фразами,

      поплотнее задвинуть шторы,

      и неважно, что слишком разные,

      не волнует, что очень скоро.

      Утопая в дыму сомнения,

      позабыв про остывший кофе,

      не смогли иначе ни ты, ни я —

      мы же оба в провалах профи.

      Прикоснуться, раздеться, сплавиться,

      выдирая стоп-краны с мясом —

      на двоих единая матрица

      и один опьяневший разум.

      Тишину разбивая хрипами,

      отражаться в тебе зеркально,

      мы друг друга пожали, выпили

      слишком жадно и так не тайно.

      Вздохом тихим твоим разбуженный

      я пойму – не приснилось все же:

      что теперь не один, что нужен и

      слишком разные так похожи…

      Трансплантация души

      Гемодиализ священных писаний бессилен,

      писк аппаратов – привычная азбука Морзе.

      В боль провалившись с вершины морфина просила:

      руки в крови виноградной получше отмойте,

      только потом осторожно беритесь за дело.

      Я столько лет ожидала – появится донор.

      Архихирург шестикрылый и очень умелый

      мне сообщит: «Все готово» обыденным тоном.

      Дальше навалится сон многотомным кошмаром,

      будет темно, и поставят на паузу сердце,

      полуживой мне привидится многое в малом,

      и задрожу, просыпаясь, пытаясь согреться.

      …«Не приживается, – скажут врачи обреченно, —

      не помогают иммунодушедепрессанты,

      мы просчитались, ошиблись критически в чем-то,

      зря понадеялись на милосердие Санта…

      Санта-Марии, Лючии, Иуды и Павла —

      поистощились запасы щедрот и подарков,

      зря заказали авансом спасителей лавры,

      как ни прискорбно – уже не помогут припарки».

      Температурю. Скребется и рвется наружу

      мой трансплантат, отторгается больно и трудно.

      Больше за жизнь не цепляюсь, ни капли не трушу —

      Душеспасения День – он нисколько не Судный.

      Дурная Луна

      Я вижу – встаёт дурная луна…

      Джон Фогерти

      Вибрация вдоль хребта —

      становится дыбом шерсть,

      проезжая часть пуста,

      но шансы