Сон. Verum. Екатерина Замарацкая

меня не забудь – сказал Бен и растянулся в широкой улыбке. – Там самые шикарные девушки, ух…

      – Бен, соберись, – ответив ему улыбкой, добавила я, – не забуду, хотя особого желания оказаться там у меня нет. Этот Акер, словно маньяк, который вцепился в меня своими ручонками, я еле выбралась оттуда. – внутри кровь начала вскипать от недовольства.

      Лицо Бена стало багровым от моих слов. Буквально пару секунд он смотрел на меня, словно получил шоковое потрясение от услышанного.

      – Ты была рядом с ним и ушла оттуда… Ты, действительно, очень странная. Даже какая–то ненормальная, я скажу.

      – Да что в этом такого!? – недовольство и непонимание вскипали в жилах и уже были готовы вырваться наружу, но тут Бен произнес:

      – Так, мы уже на месте, поэтому продолжим наш разговор позже. Теперь у меня к тебе есть много вопросов.

      Мы вошли в абсолютно такую же дверь, из которой и вышли, как мне показалось, но внутри было все иначе. Кругом не было столько света и растений, а только свет неоновых ламп, слегка горящих синим светом и металлические стены, и потолки. У всех сотрудников, проходящих мимо, была такая же форма, как и у Бена, и, теперь и у меня. Мы подошли к лифту, что находился недалеко от двери, Бен достал прозрачную карту, приложил ее к панели слева от лифта, и, когда панель загорела зеленым светом, дверь лифта открылась и мы вошли внутрь. Я посмотрела на табло с номерами этажей и увидела также обозначение нулевого уровня. Видимо, Бен что–то мне не договаривает, ведь у него, как у сотрудника данного блока должен быть доступ к этому уровню, раз лифт может спуститься туда. Вопросов с каждой минутой, находящейся в этом месте, становилось все больше.

      Бен больше не произнес ни слова с того момента, как мы вошли в здание. Он молча смотрел перед собой, и на лице не было ни единой эмоции, поэтому я взяла пример с него, все также будучи поглощенная вопросами.

      Выйдя из лифта, мы очень долго шли по длинному коридору, по обеим сторонам которого находились двери с подобными панелями, как у лифта. Возможно, был необходим доступ к каждой из них. Вскоре мы подошли к одной из дверей, Бен приложил карту и дверь открылась. Оказавшись внутри, Бен расслабился, и улыбка снова засияла на его лицо.

      – Прости, не успел тебя предупредить. – внезапно начал он, – в коридорах здания не положено разговаривать, такая возможность есть только в пределах твоего кабинета.

      – А почему так?

      – Лишние разговоры могут отвлечь от работы, таким образом, ты можешь совершить ошибку в своем детище.

      – А что будет, если ты случайно с кем–то начнешь разговор? И почему в кабинете это возможно?

      – Как правило, сначала выговор, потом увольнение. А кабинет – это твоя зона ответственности, где работаешь только ты. У каждого свои методы работы: музыка, фильмы или еще что–то, но в рамках адекватного, конечно же. Я, например, всегда включаю джаз или блюз в системе, это помогает мне сосредоточиться на процессе. А вне кабинета ты можешь войти в зону чужого комфорта и уже будешь ответственен за его