Терраформер. Майя Георгиевна Полумиско

намёки на воду или возможность создать её.

      Восемьдесят пять оставались необитаемыми. Их использовали, конечно – добывали полезные ископаемые; махины фабрик-дроидов вгрызались в холодную каменную кожу и пили раскалённые металлы у ядра. Мёртвые тела без атмосферы покорно терпели насилие, жизнь торжествовала над смертью. Повстанцы часто захватывали такие планеты, но надолго не задерживались: трудно жить там, где нельзя дышать, ничего не растёт, где стоит снять полную защиту хоть на мгновение – и ты умрёшь.

      Терраформирование обходилось слишком дорого. Проще разодрать планету на куски, чем пытаться превратить камень в сад. То и дело во Вселенском Совете раздавались жалобы на нерациональное расходование ресурсов. Экстенсионисты устраивали с интенсионистами многочасовые дебаты, которые потом простые смертные обсуждали в офисах, пивных, в казармах и салонах красоты. Экстенсионисты указывали на неохваченный космос – все цивилизации Совета совместно освоили менее процента от разведанной Вселенной. Интесионисты мрачно напоминали о конечности массы вещества. Из сингулярности мы явились, в сингулярность вернёмся.

      Последнее время эксенсионисты проигрывали, но терраформирование так и не сдвинулось с мёртвой точки. Строили платформы прямо в космосе, заменяли поля гидропоникой – временные решения, не более. Таня подозревала, что уже лет через десять захолустье Иркед-3 превратится в перенаселённый мегаполис. Цивилизации развивались экспансивно, размножались – тоже.

      «Представляю, как сейчас рвут себе волосы на задницах боссы Илая, если он и правда изобрёл какую-то полезную штуку для терраформирования и спрятал от компании. Чёрт его подери. Они не постесняются нанять всех охотников за головами, объявить всегалактический розыск, а потом…»

      – Идиот.

      Таня гладила лепестки фиалки. Понюхала: сладковатый цветочный аромат.

      – Тупица. Самоуверенный болван.

      Таня вернула фиалку на место рядом с кроватью, – цветок как будто всю жизнь тут провёл, распушился, выглядел страшно довольным собой, – и тяжело вздохнула.

      Глава 3

      На следующее утро они пересеклись на «водопое». То есть, на «кофепое». Илай попытался отступить со стаканчиком в одной руке и огромным сэндвичем в другой, но Таня вспомнила навыки перехвата и применила обманный маневр с выпадом влево.

      – Извини, – сразу же выбросил белый флаг Илай.

      Хоть не на «вы», и на том спасибо.

      Тане захотелось до него дотронуться, может быть, не поцеловать, а пальцами, просто протянуть руку и погладить щёку, прилипшую ко лбу прядь тёмных волос. Она относилась к этим порывам как к исследовательскому любопытству: Илай не в её вкусе, в формат эротических мечтаний точно не вписывается, зато уникальности вместе с талантом, по крайней мере, талантом наживать неприятности – хоть отбавляй.

      – Не извиню. В смысле, я тут целую ночь думала, что с тобой делать.

      Илай пожал плечами. В нескольких метрах от них стоял перед развёрнутой галактической картой Лямбда, простроенный