Дьявольская живопись. Ольга Волошина

и обожаемой дочери успеха у зрителей и критиков не имела, а восхваления по адресу собственных творений давно ему наскучили.

      Шевельнулась тяжёлая портьера, закрывавшая вход в этот импровизированный кабинет позади выставочного зала, и перед Греем появилась та, о которой он только что думал. Анна улыбнулась отцу и протянула ему наполненный бокал:

      – Твоё здоровье, папаша Джо! Спешу тебе сообщить, что я за твоей спиной договорилась об уроках живописи с маэстро Каролем. За твой счет, естественно. За всю мою мазню никто не даст столько, чтобы хватило оплатить хотя бы одно занятие. А я хочу быть достойной дочерью своего отца. Ты ведь не против?

      – Но он давно уж не брал учеников, – пробормотал папаша Джон вместо ответа. – Вряд ли он нуждается в моих деньгах.

      – Он просто жаждет доказать, что может сделать из любой бездари настоящего живописца. Меня не очень интересуют, зачем ему это нужно. Главное, чтобы был результат. Говорят, он знает какие-то секреты передачи мастерства. И не дает уроков ваяния из боязни, что ученики превзойдут его самого.

      – Интересно… Очень интересно, – только и смог сказать художник в ответ.

      – Так я скажу, чтоб он зашёл к тебе, а то ты заскучал тут один? – и, не дожидаясь ответа, она выскользнула из комнаты так же неслышно, как вошла.

      ***

      Бэла с Каролем сидели в углу полутёмного бара, там же, где Анна их оставила. Они по-прежнему что-то негромко обсуждали. Кофе в чашечках перед ними давно остыл, у Макса на тарелке уже заветрилось чуть надкушенное пирожное, перед Бэлой лежала нетронутая фигурная шоколадка.

      – Ты опять одержала верх. Придется принять твои условия, – сказал Макс в тот момент, когда Анна подошла к столику. – Постараюсь выиграть на этот раз. Хотя не надеюсь, что это будет легко.

      Их спор ни к чему не вёл, и Анна решила прекратить его:

      – Ну и отлично! С папашей Греем я уже провела переговоры. Думаю, что он ждёт вас с нетерпением, маэстро. У себя в кабинете, дверь прямо за картиной «Предчувствие осени». Мы с мадам Брайт подождем вас здесь.

      – Да, Макс. Мы пока посидим, поболтаем о выставке.

      Макс ушел, Анна вздохнула, помолчала немного и предложила:

      – Я принесу вам свежий кофе. С растопленным шоколадом и капелькой сливок. У здешнего бармена отлично получается.

      Глава вторая. Автопортрет с зеркалом

      Девушка сидела под пышной пальмой, росшей в огромной кадке. Сквозь открытую раму в стене оранжереи, в просветы между яркими крупными листьями проникали лучи послеполуденного солнца. Светлые блики играли на незаконченных пейзажах, расставленных там и сям вокруг лёгкого стульчика художницы, скользили по запачканному краской балахону с короткими до локтей рукавами, окрашивали в густой медовый цвет пряди волос, небрежно подколотых на затылке. Анна задумчиво переводила взгляд с одного полотна на другое. На лице её застыла недовольная гримаса. Носок изящной домашней туфельки нервно постукивал по дереву подставки под пальмой. Девушка тяжко