Когда мечтатель проснулся, или Маленький император, что рос со мной. Диана Муталибова

на родителей, больше на маму. Эта женщина продолжала заступаться за меня перед отцом, несмотря на свой страх. Она не всегда это делала, но даже этих редких моментов было достаточно, чтобы я почувствовал себя трусом. Мне было тошно от себя.

      Я задумывался, ждет ли она поддержки от меня в моменты ссоры с отцом? Все детство во время их скандалов я отсиживался в кабинете отца. Сидя в кабинете мне казалось, что глаза матери уставлены на двери, за которыми прячется ее сын трус, в надежде, что я осмелюсь пойти против местного монстра. Но увы. Страх был сильнее.

      Вот и после последней ссоры с отцом я чувствовал себя дерьмово, тяжесть долга перед матерью, который не отплачу никогда меня душила, но больнее было от ее слов: «сам поймет, что ошибался». Мне казалось, что мама – моя тихая поддержка, но даже она была против моей молодости. Для себя в этот вечер я открыл другую сторону матери – она была тем ангелом, что направляла демона.

      После трех лет усердных попыток переубедить меня отец сдался и сказал: «Это все выветрится и сам ко мне прибежишь». Друзей, которых я обожал и считал центром моей жизни, становилось все меньше и меньше. Те, что были выходцами из интеллигенции с помощью родителей получили свое хлебное место в жизни и начали постепенно заземляться, а тех, кто был попроще из столицы разогнали люди в погонах по своим регионам, либо они сами себя погубили.

      Я же, естественно, попал в первую когорту. Упирался я долго, отказывался верить в собственные мысли, что отец оказался прав. На последних курсах мединститута я взялся за голову и окунулся в учебу с головой. После окончания довольный моим выбор отец трудоустроил меня в престижную московскую больницу. Обидно было признавать тогда, что я переболел свободой, но я никогда не задавался вопросом: «Что именно я хочу от нее?». Мечтал ли я быть кем-то другим? Нет. Хотел ли жить сам по себе? Нет, живя с родителями я мог себе это позволить. Я так и не понял, что хотел от свободы, которую навязывали молодежи повсеместно и решил сдаться воле родителей. И благодаря этому пороге 30-летия я успел сделать себе имя талантливого хирурга, жениться и обзавестись ребенком.

      Все это время отец мне рассказывал сказку о том, что моей жизни только завидовать, что такой талант, ум и возможности редко у кого есть, тем более в те сложные предперестроечные годы. И я ему верил и был за это благодарен. На самом же деле, я просто стал обновленной версией своего отца.

      Мало кто мог похвастаться в тяжелые 90-е годы возможностью ездить за границу, иметь там друзей, участвовать на международных конференциях, у меня же все это было. Я же ездил на зарубежные конференции для медиков, имел иностранных друзей, которые оставались у меня, отдыхал с семьей у них

      До 33 лет я жил в тени мнимого счастья. В те редкие моменты ухода в себя, я думал не о чем грандиозном, а что нашел свою пристань и что родители оказались правы. Я и не замечал, что все эти годы – это легкое счастье отдаляла меня от своего внутреннего голоса. Но сильнее всего предательства себе мне аукнулось, когда я понял, что Маленький