Дети сакморов. Александр Уваров

миллионов пятьсот сорок шесть тысяч рублей двадцать семь копеек.

      – Вот точность какая! – восхитился Савойский. – Не только семьдесят миллионов с хвостом нам прокурорские заморозили, а ещё и двадцать семь копеек. Всё посчитал, Беня? Ничего не забыл?

      – Такова общая сумма сделок, – подтвердил Балунский. – С учётом того, что по двум сделкам от наших клиентов по перепродаже уже поступила предоплата…

      – С учётом этого, Беня, – прервал его Савойский, – ты…

      Он резко подался вперёд, животом навалившись на стол.

      С кривящейся, неровной, будто пьяным маляром и неровной кистью нарисованной улыбкой, похож был теперь Савойский не на разбойничьего атамана, а на жестокого паяца, прибежавшего в офис прямиком из ярмарочного балагана с чучелами уродцев и рыбо-зверей в запылённых стеклянных банках.

      Кривая ухмылка эта окончательно добила Балунского.

      Он сложил ладони у груди и замотал головой из стороны в сторону, словно отслеживания быстрые движения невидимого маятника.

      – …ты гадёныш…

      Движения маятника ускорились, набрав лихорадочный, суматошный темп.

      – …и скот, скот мясной! Безмозглый!

      Маятник остановился.

      – Я исправлю, – прошептал Балунский.

      Топ-менеджеры дружно опустили глаза.

      – Три дня, и я исправлю!

      Савойский, оттолкнувшись руками от края стола, шага на три откатился, колёсиками кресла смяв ковёр.

      Развернул кресло к Балунскому и поманил того ласково полусогнутым пальцем.

      – Сядь-ка мне на колени, Беня!

      Побледневший Бенедикт промычал что-то неразборчиво в ответ.

      – Не слышу! – крикнул Илья Григорьевич. – Что ты мямлишь? Возражаешь?!

      И Савойский топнул ногой.

      – Возражать смеешь, скотина?! Мне?! Директору возражать!

      Савойский вытянул руку, искривлёнными пальцами хватая воздух.

      – Иди! Сюда! Немедленно! На колени!

      Бенедикт медленно, словно двигаясь по топкой трясине, прошёл по кабинету, обходя длинный стол, подошёл к начальнику и замер.

      – Сюда! – и Савойский хлопнул себя по колену.

      Бенедикт согнул ноги в коленях и осторожно присел на колени директору.

      – Устраивайся поудобней, – сказал ему Савойский.

      И улыбнулся.

      – Нравится?

      Бенедикт кивнул и кончиками пальцев провёл по лбу, стирая пот.

      – Это… я это…

      – Молчи, – добродушным тоном произнёс Савойский. – Не отвлекайся. Нам тут процедура одна предстоит. Стандартная.

      Заслышав слово «стандартная», Бенедикт застонал слабо и закрыл глаза.

      – Приятного аппетита! – пискнула Римма Алексеевна.

      Савойский, обхватив юрисконсульта, прижал его плотнее к себе и, вытянув шею, клацнул зубами, выдирая кусок мяса у Балунского из щеки.

      Бенедикт дико завизжал, пытаясь вырваться из объятий директора, но это было совершенно невозможно. Хватка Савойского