Рюммери. Сергей Игоревич Пахомов

что все внимание калеки приковано к ней. Девочка постояла совсем недолго, но ей казалось, что она уже знала все о неблагодарных родственниках деда, его болячках и о том, что раньше жилось намного лучше.

      Когда дед ушел, Рюмси покосилась в сторону Брэкки. Тот все еще беседовал – значит, время есть. Рюмси не знала, как начать разговор, но, к счастью, калека заговорил первым.

      – Итак, тебе нужно предсказание? – спросил вкрадчивым и холодным голосом блондин, смотря на Рюмси таким взглядом, словно хотел узнать все, что находилось у нее в голове.

      – Ты – предсказатель? Я думала, предсказатели должны разговаривать более… м-м… дивным голосом.

      – А язык-то подвешен. Полагаю, считаешь себя умнее многих, – он криво усмехнулся, обнажив слишком хорошие для бродяги зубы. – Что ж, а сама-то как думаешь?

      Внимание Рюмси привлек его кулон, висевший на шее. Прекрасный янтарь, похожий на огромную застывшую слезу. Внутри находился серый многогранный камень, из которого словно вытекал белый и черный дым. Или же наоборот – дым впитывался внутрь многогранника, от чего камень и становился серым. Толком не разобрать. От кожаного шнурка, на котором висело украшение, кожа блондина покраснела, точно от солнечного ожога.

      – Думаю, что никакой ты не предсказатель, – наконец ответила Рюмси.

      – Почему же тот старик решил обратное?

      – Потому что ты… у тебя… – Рюмси запнулась.

      Блондин закончил вместо нее:

      – Потому что я калека?

      Рюмси неуверенно кивнула. На мгновение ей стало жаль его. Хотя бы потому, что он оказался молодым и довольно красивым.

      – Старик спутал меня с остальными убогими и немощными, – добавил блондин, и на его лице промелькнула тень улыбки. – Ведь все здешние провидцы именно такие – жалкие.

      Теперь его ухмылка стала заметна лучше. Он походил на змею, готовую укусить.

      – А почему так? – поинтересовался блондин.

      – Судьба отняла одно, даровав другое, – поговоркой ответила Рюмси. – Но это не значит, что все… немощные владеют даром.

      – К сожалению или к счастью. Но почему бы не подыграть глупцам, поддерживая их заблуждения? Как еще таким, как они – убогим, – выжить в этом мире?

      – Но это не отменяет их лжи!

      – Лжи? Разве днем бы у них получилось врать? – его аккуратные черты лица исказились в хитром оскале. – К тому же что в этом плохого?

      Рюмси нахмурилась и слово в слово повторила речь старосты:

      – Сладкое предсказание – наихудший вид лжи, поскольку утешает людей надеждой на лучшее, которого не существует.

      Калека посмотрел на нее с любопытством:

      – Какие удивительные слова для ребенка.

      – Я не ребенок! – возмутилась Рюмси.

      Блондин фыркнул:

      – Счастливчики – а ведь действительно подходящее название. Даже сейчас голод не сильно вас затронул. А раньше, пожалуй, и вовсе как в сказке жили. Вон сколько детей вокруг. А знаешь, как жилось другим? Люди всегда жили надеждой на урожай. И если