Местечко под солнцем. Галина Полынская

но сегодня мне, видать, в честь истерики всё прощали и ни на что не обижались.

      – Разумеется, сейчас расскажу.

      Луната принялась убирать посуду, время от времени ободряюще мне улыбаясь, а Божедар не забывал подливать наливки. Когда супруга ушла на кухню, Божедар шепотом попросил сигарету.

      – При ней не хочу, – пояснил он, торопливо прикуривая, – не одобряет.

      – Понятно, – заговорщицки подмигнул я. – Какая же она у вас красивая и светится, как лунный камень. Очень, очень эффектно! А если в черное платье одеть да волосы распустить, вот вам и булгаковская Маргарита… У плиты стоит, птеродактилей жарит! Умереть можно от недоумения.

      – Наливки подлить?

      – Конечно. Себя-то не забывайте.

      – Божедар, ты куришь, что ли?! – донеслось из кухни.

      – Что ты, дорогая, это Игорь!

      Глубоко затянувшись, он с сожалением затушил окурок в небольшой серебряной мисочке, приспособленной под пепельницу, на её боку виднелся царский герб николаевских времен.

      – Так кто живет тут… из необычных? – решил я вернуть разговор на интересующую тему. Да и поднапился уже прилично. – Вкусные шашлыки из пальцекрылов?

      – Очень, завтра можно организовать вечерком, если хотите.

      – А маринуете чем?

      – Уксусом.

      – Это, конечно, да… Так, а о жителях?

      – Такие, как вы сказали, из необычных, в пятом доме живут – Паола с Марком. Паола – пианистка, озерная душа… ну, вы понимаете, а Марк – вампир.

      – В смысле?

      – Не так чтобы летать и всех кусать, просто так вампир.

      – Как просто так?

      – Ох, не знаю, как объяснить. Розик сушит кровь пальцекрылов, потом отдает порошком, и Марк его заваривает по утрам, как растворимый кофе.

      – Дневной свет нормально переносит?

      – А что с ним должно случаться?

      – Насколько я знал, вампиры не переносят дневного света и ведут исключительно ночной образ жизни.

      – Беллетристика. Еще здесь живет Герман, он русалка.

      – В смысле?

      – В прямом. Правда, он не русалкой на самом деле называется, но так привычнее звучит. Вообще много кто проживает, да поселенцев с Большой земли семь человек наберется…

      А я уже клевал носом, разморенный впечатлениями и наливкой. Смутно помню, как проводил меня хозяин дома в уютную комнатку, уложил на кровать с высокими подушками, и все исчезло, словно некто одним движением стер разноцветную картинку огромным ластиком.

      Вечером я оделся парадно. Хоть гардеробец оказался и не богат, но, к счастью, захватил щегольскую пеструю рубашку, привезенную в подарок Дондерфером, кажется, с Гаваев. Надев серые джинсовые брюки, ни разу до этого не надеванные – слишком мальчишескими они мне казались, – да летние дырчатые туфли, я причесался и, чувствуя себя молодым и стильным, вышел из комнатки. Кстати сказать, о комнатке: небольшой, уютной, с окошком, распахнутым в вечернее небо… Надо как-то упросить хозяев, чтобы разрешили мне пожить здесь… подольше!

      Луната нарядилась в длинное