По следам Князей Юсуповых. Валерий Николаевич Шпаковский

равно как и московский дом Юсупова у Харитонья в Огородниках исходил от самого Наполеона. В 1804 году Николай Борисович, находясь в Париже, встречался с императором Франции и произвел на того столь приятное впечатление, что Юсупову позволено было на всех театральных спектаклях находиться в императорской ложе. Однажды придверник ложи спросил Юсупова: «Вы-король? – «Нет, – ответил Николай Борисович. – я русский князь» – и с почтительным поклоном ему была отворена дверь императорской ложи. При прощании в Париже Наполеон подарил князю Юсупову две фарфоровые вазы старой Севрской выделки. Эти вазы вместе с тремя гобеленовыми коврами, подарком короля Людовика XVIII-го, хранятся в Архангельском, которое после уходафранцузов все-таки немного пограбили собственные крестьяне.

      14 мая 1818 года Архангельское посещают императрица Елизавета Алексеевна и вдовствующая императрица Мария Федоровна, а через месяц Юсупов устроил большой праздник в честь императора Александра I и короля Прусского Фридриха Вильгельма III и Великих князей. Именно, тогда возникла у князя традиция воздвигать памятные колонны на территории усадьбы в честь визитов сюда царственных особ. Из пяти мемориальных колонн, хранивших до середины 20 века в память о визитах в усадьбу российских государей, сохранились три: в честь императоров Александра I, Николая I и Александра III, стоявшие на оси Большого партера колонны Александра II и Николая II разрушены в 1930-е годы.

      Как жил Николай Борисович в Москве, расставшись с женой? Современники говорят, что неплохо – «в свою свободу и желания», он был освобожден от чопорности царского двора, придворного этикета и официального Петербурга, продолжал посещать уже московский Английский клуб, где за ним сохранялось всегда почетное место Председателя.

      Француз Ж. Ф. Ансело, побывавший в Москве в 1826 году, подметил черты, отличающие московскую аристократию от европейской. Князь Юсупов для него – «один из последних представителей старинной московской аристократии, чьи нравы и привычки он сохранил. Некогда близкий ко двору Екатерины Великой, он и ныне одевается по моде времен своей юности, но притом не отказался от вполне азиатского образа жизни, и мне кажется. что ему куда удобнее было бы носить восточный тюрбан, чем пудреную прическу, в былые времена изобретенную европейской цивилизацией. Каким только удовольствиям не предавался он за долгие годы сладострастной жизни; и теперь он еще содержит нечто вроде гарема из нескольких молоденьких девиц, которыми распоряжается как своей собственностью. В них ищет уже не наслаждений, но того животворного воздействия, какое оказывает на изношенный организм старика соприкосновение с юностью…».

      «Европеизировано азиатская жизнь» (Ю. М. Лотман) усадьбы со множеством прислуги, находившейся в крепостной зависимости, с необычной на взгляд европейца архитектурой в восточном и древнерусском стиле, с наибольшей полнотой зримо воплощала мысли и чувства владельца, его духовный мир. Названия рощ (Магометова, Борисова) и храмов (Екатерины