Хроника одного забытого предательства. Виктор Шафидинович Тагиров

была многолетней доброй соседкой с его двора.

      – Так это же здорово. Чего так напрягся? Этому только радоваться нужно!

      – Чего ж тут хорошего? Маята одна безпантовая!

      – Я надеюсь ты не пытался с ней вот так разговаривать вот этим жаргоном своим безпантовым? Знаешь, как-то слух режет.

      – Не пытался! Я вообще никак не пытался. Ни жаргоном, ни буквами, ни жестами глухонемыми!

      – И сколько ты уже никак?

      – Три года почти.

      – Почему? Зачем?

      – А, что я ей скажу? Как такое скажешь? Как такое вообще можно девушке сказать?

      Елена улыбнулась, движением руки шутливо взъерошила волосы Ивана. Она поднялась со стула и отошла к окну.

      – Горе, ты горе! Как скажешь? Человеческим русским языком! Учился бы нормально, мог бы, наверное, еще на английском или на французском, только ты ведь учиться не хочешь. И долго ты еще собираешься молчать.

      – Да не в этом дело, не в словах, а вообще в ней!

      – О, как! В ней значит? Не в тебе? То есть она должна бегать за тобой и в любви тебе объясняться? Самому не смешно?

      – Мне Елена Петровна, давно уже не смешно, мне тошно. Она сейчас даже и в сторону мою не смотрит, а если я еще и заговорю, то и подавно.

      – Ну, если я правильно помню, ты там ни с кем не разговариваешь. Сколько времени, ты уже всех бойкотируешь? Месяц? Два?

      – Сегодня ровно два.

      – Ну, а чего же ты хотел? Они тебе просто платят той же монетой. Чему тут удивляться? Ну, а отдельно от всех говорить с ней не пробовал, без посторонних ушей. Может так и будет говорить, не молчать же ей.

      Иван импульсивно махнул рукой, как будто отмахнулся от чего-то злого и наболевшего. И схватился за голову. Потом резко опустил руки и повернулся к Елене.

      – Когда … ну, когда это все случилось, конфликт этот, она там была впереди планеты всей! Все собственно с нее и началось. С этой шуточки ее. Понимаете, Елена Николаевна, это было унизительно, а я повелся как последний дурень, до сих пор ее смешки слышу, как в тумане, и этот «ржач» общий. Как такое забудешь, а выбросить ее из головы не могу. Не выходит. Уже и пытаться перестал. Не будет она со мной говорить. Да и не знаю я, что говорить.

      – Как есть, так и говори. Вот как чувствуешь, так и скажи.

      – Прям вот так и сказать, люблю?

      – А, точно любишь?

      – Елена Петровна! Больше жизни!

      – Значит простил ей все, раз любишь?

      – Да давно уже. Если честно, в тот же день, да и не обида это была, досада была, что ли. Вот тут досада.

      Иван похлопал себя по груди и махнул рукой. Елена смотрела на него с интересом. Кто ж такое сказал, что этот влюбленный мальчик неисправимый хулиган. Как помочь то ему? Как убедить?

      – Тебе придется это сделать, Вань. Придется. Ты должен ей все сказать. Иначе ты обманешь ее. Никто не знает, что ты услышишь в ответ. Никто!

      – Это еще не все, Елена Петровна!

      – А, что еще?

      – Так есть у нее парень уже, понимаете? Они оба из хороших семей давно дружат. Куда тут я еще со своим «рылом»?

      – Это