Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать. Ю_ШУТОВА

и побрел к себе. Поискал, чего надеть завтра, майку свежую и джемпер. Два месяца живу здесь, в этой квартире, а еще чемодан до конца не разобрал. Так он и лежит в углу на полу, в нем половина моих шмоток, еще ненадеванных, сверху на крышке – грязные, те, что в стирку. Машинку зарядить бы надо, а то скоро носков чистых не останется. Но не сегодня. Потом как-нибудь.

      Вот Светка, моя бывшая, она сама не своя до порядка была. Ей главное, чтоб, как она говорила, горизонтали были пустыми. Пустота – это и есть порядок. Не позволяла кучам скапливаться, ни шмотью, ни посуде на кухне. Эх, Светка, Светочка, девочка моя, когда уже привыкну жить без тебя?

      ***

      Мы с ней познакомились за гранью памяти, в песочнице или на качелях во дворе, где нас мамочки выгуливали. Хотя нет, у Светки была няня, толстая, румяная, вся такая сдобная. Хохлушка, жена сапожника. Он в подвальчике на углу сидел, мы бегали к нему выпрашивать стертые подковки на счастье. Представляете? Настоящие металлические подковки! Блестящие и от стертости острые, как бритвы. Сейчас таких не увидишь. Как няньку звали? Оксана? Или Алена? Не помню. Потом мы со Светкой, взявшись за руки, в школу пошли. Сидели за одной партой. Паслись постоянно то у нее, то у меня дома. Мы все время были вместе.

      Даже попытались целоваться как-то после дискотеки в девятом. Не заискрило. И вот тут что-то сломалось. Нам стало неудобно друг с другом. И мы разошлись, почти перестали общаться, только «привет – привет». У нее своя компашка, у меня – своя. После школы я в армию ушел, потом, как вернулся, сразу в тогда еще милицию устроился. Ну и вышку, образование, получить решил, в студенты подался. А через два года уехал в Питер, перевелся из нашего филиала в главный вуз, в университет юстиции. Со Светкой и не виделся, не срослось как-то, да и не вспоминал о ней вовсе.

      В Питере чуть не женился, теперь понимаю, повезло, а тогда переживал очень, думал, это любовь.

      И вот я возвращаюсь домой, с поезда прусь, сумарь огромный на плече, запарился. И во дворе сразу на нее натыкаюсь. Навстречу идет. За спиной солнце летнее, волосы золотом сияют. И улыбка… Я не то что обалдел, я прямо схлопнулся, задохнулся, настолько была хороша. Она не шла, плыла сквозь поток света. У меня в голове дурацкий каламбур закрутился: «Света соткана из света». Встал столбом, рот шире ушей:

      – Светка, привет! – кричу.

      Она мне:

      – Привет. Ты вернулся?

      Не знаю, что она имела в виду, скорее всего, ничего, просто вежливость. Но я услышал: «Ты вернулся ко мне?» Да, осенило меня, именно к ней я вернулся. Именно она мне нужна. Сейчас. И навсегда. А все, что до этого момента было – хмарь, сон, пустое. Я и брякнул:

      – Выходи за меня замуж, Светка.

      Она рассмеялась колокольчиком:

      – Я подумаю, Алешка. Пока.

      Рукой махнула, ушла. Она решила, я пошутил.

      Ничего подобного. Я вечером пришел к ним. С букетом. К матери ее. Говорю:

      – Теть Зоя, я на Светке жениться хочу.

      Та тоже смеется, мол, шуточки у тебя, Алешка, дурацкие, казарменные – прапорщик Задов.