Две части одной силы. Рафаэль Май

ваш телефон на случай, если кончатся прокладки, – ответила я.

      – Егор, – представился он и назвал цифры своего номера. Я надеялась, что на этом он отвяжется, но ему принесли второе и десерт, и мне ничего не оставалось, как скривить рожу, чтобы у него отпало желание продолжать трапезу за моим столиком. Но, кажется, надменная физиономия на его аппетит никак не повлияла.

      – А если серьезно, видите это лицо, – я приподняла бровь и раздула ноздри. – Я сделала его максимально отталкивающим. Знаете, для чего? Чтобы вы срулили отсюда, и я могла спокойно пообедать.

      – У вас какая-то навязчивая идея, – он поменял тарелки и приступил ко второму.

      – Вообще, я не очень люблю людей, – я решила зайти с другого угла.

      – По тебе не скажешь, – в какой-то момент у меня появилось чувство, что это я подсела к нему, а не он ко мне. Его нарочитое спокойствие и непоколебимость начинали меня раздражать.

      – Хорошо притворяюсь, – я сделала вид, что не заметила, как он перешел на «ты». Куда больше меня волновало, что мой суп окончательно остыл. Оставив последние попытки вытурить   нового знакомого, я взяла ложку и начала хлебать холодную жижу.

      На телефон пришло уведомление. Артур мне ответил: «Предпочитаю сам назначать свидания, когда этого хочу». Я совсем не этого ответа ожидала. Что он имел в виду? Что если он не назначает, то просто не хочет. Или что не любит, когда девушки делают первый шаг. Настроение окончательно испортилось: проспала, опоздала на обучение, получила пощечину на парковке в виде «дура» и «психичка», слепила кучку поноса на обучении, повелась на нарцисса и теперь сидела в компании мужика, у которого изо рта вываливался борщ. Моя самооценка сегодня достигла дна. Мне нужно было срочно почувствовать себя востребованной.

      – Раз уж мне от тебя никак не избавиться. Ева, – я представилась.

      – Знаю, у женщин не принято спрашивать возраст, но все же…

      – Мне нечего стесняться. Не считаю свой возраст каким-то недостатком.

      – И сколько же тебе?

      – На сколько я тяну? Просто интересно.

      – Двадцать семь, – с ходу ответил он.

      – Я что так хреново выгляжу? – я нахмурилась и впервые за все время увидела растерянность на его лице.

      – Нет. Двадцать семь – это максимум…

      – Я пошутила. Мне тридцать два, – я внимательно следила за его реакцией.

      – Ого, – по его лицу сложно было сделать какой-то вывод. Это «ого» было произнесено как факт. В нем не было оттенков разочарования или восхищения. Обычное, ничего не значащее междометие, которым нужно было заполнить тишину.

      – А тебе, наверное, тридцать четыре, – прикинула я.

      – Нет, мне как раз двадцать семь.

      В этот раз я уже произнесла ничего не значащее «ого». Мне показалось, что, достигнув цели, он потерял интерес и перестал искрить энтузиазмом. Теперь моя самооценка пробурила еще два метра вниз по уверенности в себе. Мне нужно было срочно сбежать, сделав вид, что знакомство закончилось по моей инициативе. Это была единственная возможность сохранить