Стальной мотылек. Владимир Колычев

он находился в гостинице. Его видели как минимум три человека…

      – Этих трех человек можно подговорить.

      – Поверь, в этом сомневаюсь не только я одна… Как и в тебе сомневаются многие.

      – Кто?

      – Ну, ты же не думаешь, что я оставила вчерашний инцидент без внимания?

      – Уже дала на меня установку?

      – Да, с тобой будут работать.

      – Так в чем же дело? Бери оперов, поехали ко мне домой, пусть они проведут обыск…

      – И что они там найдут?

      – Ну, может, патроны от «СВД». Вдруг там та же серия…

      – Не будет у тебя ничего, – покачала головой Антонина. – Ты же не дурак…

      – Дурак. Во всяком случае, чувствую себя дураком… Хотел просто расставить все точки над «i», ну, и о сотрудничестве поговорить, а влюбился, как пацан… – проникновенно посмотрел на нее Скачков.

      И Антонина поверила ему. И почувствовала, как запылали ее щеки.

      – Не надо морочить мне голову.

      – Ну да, я мог бы заморочить тебе голову нарочно… Очень даже мог… Но я не нарочно… Я, правда, еще не встречал таких женщин, как ты.

      – И даже пойдешь со мной? – спросила она, взглядом показав на полицейского в бронежилете и с автоматом, который топтался у входа в здание ГОВД.

      – И руки под наручники сам подставлю. Ну что, идем?

      – А доказательства? – механически проговорила Антонина.

      – С этим никак… Но можно поговорить с моими замами. Их у меня два, по охране и по долгам. Может, они тебе что-то интересное скажут.

      – А могут?

      – Ну, я ни с кем из них не договаривался, и, если мы поедем в офис прямо сейчас, ты сможешь застать их врасплох…

      Антонина стронула машину с места, подъехала к прокуратуре и протянула руку:

      – Мобильник!

      Скачков все понял и протянул ей свой айфон.

      Она вышла из машины, поставив ее на сигнализацию, чтобы Радик не сбежал. Ей понадобилось всего десять минут, чтобы поговорить с начальником отдела и получить разрешение. Он не одобрил ее идею, но и возражать не стал. В конце концов, Скачков находился под подозрением, и не так уж важно, кто отработает с его людьми, опер или следователь.

      Она и сама не одобряла свое решение, но все-таки вернулась в машину и взяла курс на Москву. Глянув в зеркало заднего вида, Антонина увидела знакомый «Лексус», за которым следовал «Гелендваген».

      – Не бойся, тебя не обидят, – усмехнулся Скачков.

      – Еще бы, начальство знает, куда я поехала.

      Она вдруг почувствовала себя полной дурой, которая сама себя загоняла в угол.

      Ясно же, что никто ничего интересного ей не скажет. Если Скачков виновен в убийстве Панарина, он уже замел следы. А если убийца еще жив, то его к Антонине не подпустят.

      Она осознавала безнадежность своей идеи, но с пути не сворачивала. И тешила себя глупой надеждой. Вдруг Скачков упустил из виду какую-то деталь, которую она сможет обнаружить, как зерно истины в плевелах лжи?

      А может, он все же не причастен к убийству? Вдруг он в самом деле сам пытается найти убийцу, и ему действительно нужна поддержка со